Читаем Мученик полностью

— Я мог бы составить тебе компанию. Ну, пользы от меня с переносом всяких тяжестей маловато, но я уверен, что мы нашли бы о чем поговорить…

— Да, конечно. Я всё равно сама бы потащила тебя с собой, даже если бы ты не вызвался добровольно. — бессовестно ответила девочка. — Но сегодня уже вечер, поэтому Пона и Тана на входе тебя не пропустят. Видел как у Таны ноздри раздулись, когда она увидела, что мы дружелюбно беседуем? Жаль, что мне так и не удалось её облить!

Не знаю почему, но я почувствовал облегчение от того, что Тифа согласилась. Часть фразы о том, что она преднамеренно пытается облить окружающих, я предпочёл проигнорировать.

— В таком случае, в знак нашей договорённости, я научу тебя ещё кое-чему. — Я, кажется, понемногу начал понимать, что ей нравится. — Может ещё кого-нибудь сможем взбесить этим. Повернись и выставь ладошку вверх на вытянутой руке. Вот так, теперь взмахни ею и, аккуратно, НЕ сильно ударь о мою ладошку с размаха. Вот так. Это называется “дать пять” кому-то.

— А что это “пять” означает? — спросила Тифа, которая пребывала явно в восторге от наличия секретного жеста только для нас двоих.

– ”Пять” — это обычное количество пальцев на руке здорового человека — объяснил я, исключая любые недопонимания. — Если пальцев не хватает, всё равно говорят “дай пять”, но только в том случае, если собеседника это не обидит. Жест сам по себе ничего не значит. Обычно “дают пять” на радостях от успеха. Например, чтобы отметить, что у нас что-то удалось.

— Поняла. Тогда дай мне “пять” и я наконец побегу работать, пока Леи не заметила, что я не успела всё сделать до заката.

— Разумеется. — ответил я.

Тифа размахнулась и шлепнула своей ладошкой по моей. Сила удара её второй “пятёрки” оказалась намного больше, чем у первой. Как будто здоровенный мужик хлопнул, честное слово. Потирая раскрасневшуюся горящую ладонь я понял, что больше её таким физическим контактам учить не буду.

Видимо, по вечерам Улей становится более оживленным — многочисленные его обитательницы сновали то там, то тут. Вот пара девушек в воинских одеждах что-то обсуждали, пока я не поравнялся с ними. Вот малышка, похожая на Тифу по росту и комплекции, пробежала с какой-то коробкой в руках. Видимо, остальные не носят на голове тяжести. Это только особенность Тифы. Вдалеке я увидел, как монструозный силуэт подпрыгнул куда-то вверх и растворился во мраке. Возможно, у этой обитательницы Улья комната находится где-то наверху, в стене. Надо поскорее вернуться к “своей” комнате. Не хочу получить по шее от А в случае внезапного столкновения с одной из Сестёр. Быстрым шагом я добрался до двери, над которой всё так же светились желтые глаза Кани.

— Доброго вечера. — сказал я, затем слегка кивнул в её направлении и спокойно вошел в комнату.

Ответа, разумеется не последовало, но я в нём и не нуждался. Если воспринимать её, как соседку, которая всегда, по каким-то неведомым причинам, выходит из квартиры в коридор, когда ты возвращаешься домой, то трудностей и не возникает. Поведение той соседки было таким же таинственным, как и само существование гигантских разумных жуков, поэтому аналогия получается вполне себе уместной.

Комната меня встретила своим неизменным интерьером. Закрыв за собой дверь, я встал на месте и задумался над мыслью, которая не давала мне покоя с того самого момента, когда мы с А были на охоте:

— Что с моими, черт бы их побрал, руками?

Учитывая, что я был один, ответа мне никто не дал. Я сел на кровать и начал их рассматривать, словно они не принадлежали мне все 28 с лишним лет жизни. Ничего. Рука, как рука. Я приложил пальцы к тому месту, где руку проткнуло и ощутил только гладкую мягкую кожу. Никогда подобным не занимался. На свои ладони я обращал внимание только, когда мыл руки или вредил себе по неосторожности…

Вспомнив об этом, я развернул кисть тыльной стороной и увидел шрам от пореза на указательном пальце. А что, если?.. Да ну не может такое быть. Дрожащими от волнения пальцами второй руки я коснулся шрама. Пальцы засветились и ранение начало разглаживаться. Бугристо затянувшаяся после пореза кожа стала абсолютно гладкой поверхностью, не оставив и следа от прошлого ранения. Меня начали переполнять противоположные чувства: с одной стороны, меня восхищало происходящее, но с другой — я тут же пожалел, что решил проверить именно на этом порезе — я уверен, что он придавал мне брутальности. Каждому мужчине нужен показушный шрам, даже если он остался после неосторожного движения кухонным ножом.

Переборов внутренние сожаления, я сосредоточился на том, что действительно было важно: мои руки лечат. Технически, у меня нет доказательства, что дело только в руках, но пока нет возможности опровергнуть это или подтвердить. Пока предположим, что дело только в руках. Тогда другой вопрос — почему порез на самой руке не вылечился сам по себе? Может быть, требуется контакт “извне”, чтобы лечение началось? Нужно больше проверок.

Перейти на страницу:

Похожие книги