Он немного помолчал, ожидая пока вода осветится их огнями. Никакой жизни, а если она и была, он ничего не видел. Плыть через темный, однообразный мир. Внезапно он понял, что это было совсем как в его сне, от чего ему стало не по себе.
— Голова болит — сказал он скорее для того, чтобы услышать голос.
Данте промолчал.
— У тебя голова не болит? — спросил Хеннесси.
— Кстати говоря, болит — сказал Данте, повернувшись к нему. — Уже несколько дней.
— И у меня — сказал Хеннесси.
Данте лишь кивнул.
— Хватит болтать.
Хеннесси кивнул в ответ. Он сидел, глазея на пустынный простор, окружающий их самих и их судно, слушая потрескивание обшивки от увеличивавшегося давления. Но он слышал что-то еще, какой-то другой звук. Что же это? Почти ничего, но все же что-то есть. Достаточно громкое, чтобы услышать, но недостаточно четкое, чтобы понять. Что же это может быть?
— Ты слышишь? — спросил он у Данте.
— Я же сказал тебе замолчать!
Так он слышал или нет? Почему он просто не ответит на гребаный вопрос? Он ведь достаточно вежливо спросил?
— Пожалуйста, — сказал Хеннесси, — Мне просто надо знать слы…
Данте вытянулся и влепил ему затрещину.
Часть Хенесси говорила, что он ничего не слышал.
Или
Что означало, как он понял, звук был в его голове.
Как только он понял это, шум разделился на множество звуков, быстро ставших шепчущими голосами. Что они говорят? К сожалению он знал. Он пытался не обращать внимания, пытался не слушать и…
— Две тысячи метров — сказал Данте.
— Ты слышал, Хеннесси? — спросил Данте.
— Слышал. — сказал Хеннесси кивая.
— Две тысячи метров. Свяжусь с Таннером.
Он вышел на связь. Появилось нечеткое изображение Таннера.
— Две тысячи метров — сказал Хеннесси.
Таннер ответил после задержки примерно в три секунды.
— Повторите, — сказал Таннер, вот только прошло это как …рите — после вспышки шума.
— Две тысячи метров — сказал Хеннесси, на этот раз медленнее.
— Понял — сказал Таннер после задержки. Продолжайте.
Может лучше будет дышать помедленнее. Тогда он не будет так быстро расходовать кислород.
Он все еще потел, пот все еще тек с него ручьем, но он больше не хихикал — он боялся. Боялся того, что случилось, боялся Данте.
Волна боли пронеслась через его голову. Он заворчал, сильнее вдавил пальцы в виски и взглянул на Данте, чтобы узнать заметил ли он. Он увидел, что и Данте сжал свою голову, побледнел и покрылся капельками пота. Его лицо исказила гримаса.
Через мгновение его лицо вновь стало ничего не выражающим, он выпрямился и встретил пристальный взгляд Хеннесси.
— Чего уставился? — прорычал он.
Ничего не говоря, Хеннесси отвернулся к панели управления, надеясь что это продолжалось долго, но не был уверен, что прошло хоть какое-то время. Может осталось еще девятьсот метров.
— Сколько еще? — спросил он как можно более ровным голосом.
Он смотрел на искаженное, призрачное отражение лица Данте в стекле иллюминатора. Он выглядел ненормальным.