Мучная война

Две недели назад жизнь его помчалась галопом. Сартин призвал его к себе и, усадив в карету, молча повез в Версаль. В министерском крыле их немедленно проводили к министру иностранных дел Вержену. Мигая насмешливо взиравшими на окружающих глазками, выделявшимися своей живостью на длинном прыщавом лице с отвислыми щеками, министр небрежно, словно старого знакомца, приветствовал Николя. В качестве вступления Сартин напомнил, что Николя давно посвящен в тайну секретной службы покойного короля, и далее повторил все то, о чем рассказывал комиссару прошлой осенью. Аббат Жоржель, секретарь французского посланника в Вене принца Луи де Рогана, обнаружил, что секретная переписка короля перлюстрируется австрийским кабинетом. Бесспорные доказательства и материальные тому подтверждения предоставил таинственный посредник в маске. Это подтверждало сведения, которыми располагал Версаль относительно шпионской сети перехвата, окутавшей не только государства, входившие в наследную монархию Габсбургов, но и многочисленные княжества империи. Сеть плелась на каждой почтовой станции, где имелась потайная комнатка. Ее агенты, обладавшие поистине дьявольской ловкостью, разгадывали самые сложные шифры. Новый посол в Вене, барон де Бретейль, не смог добиться от аббата Жоржеля необходимых разъяснений о перебежчике, поставлявшем сведения аббату. Тут Вержен обратился к Николя:

— Как вы понимаете, сударь, у этого аббата с повадками ястреба совершенно иная логика, нежели у меня. Он засыпает меня противоречивыми донесениями, утверждая при этом, что князь Кауниц [4]ему полностью доверяет. Как будто бы в этой сфере может идти речь о доверии! Этот Жоржель пишет, что Кауниц якобы постоянно ведет с ним доверительные разговоры. Но я на собственном опыте знаю, чего стоят подобные откровения властей предержащих. Опутав лестью простодушное сердце, они принимаются выдавать песок за овес.

Встав с кресла, он засеменил по комнате.

— Я недоволен, да, недоволен этим господином, столь щепетильным, что стоит мне только потребовать от него разъяснений относительно его деятельности и его тайных связей, как он немедленно встает на дыбы. Так что, сударь, буду вам весьма признателен, если вы разузнаете все возможное о загадочном поставщике новостей нашего аббата. Тем более что я не очень уверен в точности донесений Жоржеля…

Он вздохнул.

— …увы, такое случается, и весьма часто, ибо людей можно подкупить… С помощью Бретейля вы также доставите мне донесение о недавнем расширении границ империи, и в частности, в Молдавии: территория, численность и характер войск, расквартированных там, и разного рода сведения, кои мне весьма приятно получить, хотя господин аббат почему-то считает, что они интереса не представляют, а значит, не сыщут ему славы.

— А вы, господин граф, — обратился он к Сартину, — уточните все детали с господином комиссаром, который по такому случаю отправится в путешествие под именем маркиза де Ранрея. Позаботьтесь сообщить ему все, о чем мы с вами говорили. У меня в министерстве ему откроют неограниченный кредит. И позаботьтесь о паспортах…

Вернувшись в Париж, Сартин и Николя немедленно принялись за работу. Сартин, всегда очень предусмотрительный, когда ему приходилось лично заниматься каким-либо делом, поведал, какой предлог избрали для поездки Николя. Барон де Бретейль не сумел взять с собой бюст королевы, который та хотела подарить матери, ибо Севрская мануфактура не успела справиться с заказом до его отъезда. Николя поручалось сопроводить бюст и вручить его августейшему адресату. Чтобы придать больше блеска и правдоподобия его миссии, ему для сопровождения предавался шевалье де Ластир, имевший чин подполковника. Для путешествия выбрали просторную дорожную карету, в качестве лакея и телохранителя велено было взять Рабуина. Николя заметил, что Бурдо… Но Сартин не пожелал ничего слушать: он только что снова занял место начальника полиции, одновременно продолжая управлять своим морским министерством. Опыт инспектора и полное доверие, которым он пользовался у Сартина, делали его совершенно незаменимым в отсутствии следователя по особым делам.

Николя напомнил, что владеет только английским языком и без знания немецкого рискует провалить задание. Поэтому он абсолютно уверен, что ему следует взять в поездку доктора Семакгюса, и полагает, что генерал-лейтенант его поддержит.