Муданжские зарисовки

Выглянув из-за угла, Кир сразу заметил на краю бассейна скорченную фигуру. Камышинки не было видно — то ли не в бассейне, то ли под воду ушла. Она сама плохо понимала, чем именно отцу не нравилось, что она предсказывала посторонним, так что взамен на доброе слово или угощение легко делилась, и призвать её к ответу было практически невозможно, разве что пригрозить, что Чача расстроится.

— Ну пожалуйста, — протянул вторженец, нависая над водой. — Меня дома прибьют, если не узнаю!

Голос у него был молодой. Похоже, кто-то послал своего сынка в качестве лазутчика. Кир подкрался, затаив дыхание и не шевеля руками, чтобы куртка не шуршала. Он практиковался на Филине, а у того слух получше, чем у людей. Только подойдя вплотную к нарушителю, Кир приставил ему к шее дуло вырубалки и заговорил:

— Не двигайся.

Парень вздрогнул. Кир напрягся, ожидая нападения, но тот пока что следовал приказу.

— Кто ты такой и что тут забыл? — спросил Кир.

— Мать послала узнать, путно ли отец инвестирует, — ожидаемо выложил парень несчастным голосом.

— Как ты проник в эту часть дворца? — продолжил Кир. Не то чтобы его интересовали подробности, это была проблема охраны, но ему нужно было потянуть время, пока стражники сообразят добежать досюда, и заодно не позволить пришельцу разговорить Камышинку.

— Притворился князем Киром, — признался парень. — Кто-то выходил отсюда, и я перехватил дверь.

Киру стало интересно. Не так много на Муданге людей, похожих на него, а выходившим, судя по всему, был тот охранник. Их вообще-то тренируют распознавать лица с полувзгляда.

— Медленно поверни голову, — велел Кир.

Парень послушался: потихоньку, неловким движением вывернул шею и изумлённо уставился на Кира. Понял, видать, что смотрит на свой прототип. А Кир тоже уставился в изумлении: этот вор и правда сильно походил на него самого, вот только…

Кир всегда считал, что все черты его лица — от отца, ну, может быть, от деда. Мать он и видел-то всего пару раз, давным-давно, и там было не до разглядывания. Но вот этот парень… Кир видел в нём свои черты, но каким-то неуловимым образом это не были черты отца. Его лицо как будто было вылеплено из всего того, что было в Кире небайчхарахового.

— Ты сын Алансэ, — выпалил он.

Парень нервно сглотнул и выдавил:

— Да.

Тут за спиной раздался звук открывания дверей лифта. Кир мгновенно убрал вырубалку и ухватил парня за загривок, чтобы не рыпался.

— Нойн-хон! — двое охранников подбежали к воде. — Вы как?

— Всё хорошо, это мой знакомый, — спокойно ответил Кир.

При этих словах раздался плеск, и Камышинка во всей своей оранжевой переливающейся красе высунулась из воды.

— Привет! — махнул ей Кир свободной рукой. — Я тебе гостинцев от Ветки принёс. Она не сможет зайти, муж чего-то там от неё хочет. У тебя тут всё хорошо?

Она молча кивнула. Охранники немного расслабились, вняв будничному тону князя.

Кир, не ослабляя хватки на шее сводного братца, махнул одному из стражников:

— Не подкинете корзинку, вон там стоит?

Когда Камышинка зарылась в корзинку, Кир попрощался, встал и незаметно потянул братца за собой.

— Нойн-хон, вы бы предупреждали, что у вас гости, — поворчал один из стражников.

— Извиняйте, не подумал что-то, — отговорился Кир и потащил свою жертву к лестнице. Стражники ещё пару раз уточнили, что на Камышинку никто не посягал, и убрались в лифт.

Стоило им уехать, как Кир прижал братца к лестничной стене и заломил ему руку — так вести было удобнее, чем за шею.

— Ну рассказывай, — добродушно велел он в ответ на болезненный возглас. — Как тебя звать хоть?

— Угонбойор, — всхлипнул парень.

Кир прыснул: имя «первая радость» явно подразумевало первенца. Нет, для его отца наверное, но какая ирония!

— Я… я только поговорить, ничего плохого! — начал оправдываться Угонбойор, как-то по-своему истолковав реакцию Кира.

— Ага, только это запрещено законом.

— Но это же… никому хуже не сделает! Что, твоему отцу жалко поделиться?

Кир толкал его вверх по лестнице, пока они не поднялись до семейных покоев.

— Ты экономику учил когда-нибудь? Как работают акции, вообще представляешь?

— Только бухгалтерию, — пробубнил Угонбойор. — А чего там представлять?

Кир впихнул его в гостиную и утрамбовал на диван, а себе подогнал стул на колёсиках и сел напротив. Он сам был несилён во всех этих финансовых делах, но суть проблемы примерно понимал и изложил малолетнему придурку на доступном языке.

— Это самосбывающееся пророчество, — заключил он. — Слыхал о таких? А теперь представь, что будет, если каждая собака про каждую собаку вызнает наверняка, кто взлетит, а кто нет!

Кир, честно говоря, и сам не очень ясно представлял, что тогда будет, но какие-то общие мысли о монополиях, стагнации и проблемах для малого бизнеса у него в голове роились. Впрочем, братец напугался достаточно и без конкретики.

— И что же делать? — протянул он. Кир не знал, насколько братец младше его. На вид вроде почти ровесник, но, конечно, ни того образования, ни тренировки мыслить самостоятельно, как у Кира, ему не досталось. — Меня мать убьёт, если без ответа вернусь. Серьёзно убьёт.