Мудраракшаса или перстень Ракшасы

Главное содержание пьесы составляют политические интриги государственных деятелей. Естественно, древнеиндийский писатель полагал, что лишь ими движется история. Нельзя, однако, сказать, что Вишакхадатта совершенно забывает о народе. И Чанакья и Ракшаса в своих действиях постоянно считаются с настроениями «горожан» и на этом строят свои расчеты. С самого начала пьесы выясняется, что жители Паталипутры не питают враждебных чувств к власти Чандрагупты (см. рассказ соглядатая в первом действии). Агенты Ракшасы не находят активной поддержки среди горожан, хотя сам Ракшаса, как неоднократно отмечается в пьесе, пользуется большой популярностью в народе за свое благородство и мужество.

Представителем простых людей в пьесе выступает Чанданадаса, верный друг Ракшасы. Но и он, несмотря на свою любовь к Ракшасе и отвращение к холодной жестокости Чанакьи, не выказывает никакой ненависти к власти Чандрагупты. Все его поведение продиктовано лишь бескорыстной и самоотверженной преданностью другу. Образ Чанданадасы, человека из касты вайшьев, т. е. представителя среднего сословия ремесленников и торговцев, нарисован автором с большой теплотой и любовью, хотя в пьесе он играет лишь второстепенную роль.

Здесь проявляется еще одна сильная сторона таланта Вишакхадатты. Европейские критики единодушно отмечают, что, уступая своим великим предшественникам Калидасе и Шудраке в глубине и силе поэтического чувства и в совершенстве поэтической формы, Вишакхадатта не имеет себе равных и индийской драматургии в искусстве создания ярких и живых драматических характеров.

В обрисовке образов главных действующих лиц пьесы Вишакхадатта прибегает к приему противопоставления. Хладнокровный и расчетливый Чанакья, истинный гений политической интриги, противопоставляется Ракшасе, смелому и энергичному, но чрезмерно пылкому и доверчивому герою. Оба эти образа очерчены с замечательным мастерством. Столь же яркое и живое впечатление оставляют образы враждующих царей: Чандрагупты и Малаякету, также выведенные по принципу противопоставления. Чандрагупта соединяет в себе юношескую энергию и отвагу с трезвым умом государственного деятеля. Он питает безграничное доверие (вполне оправданное) к своему наставнику, старому и опытному политику; послушно следует всем его указаниям, сохраняя при этом царственное достоинство, подобающее правителю огромной империи. В противоположность ему, Малаякету являет собой типичный образ восточного деспота, взбалмошного, подозрительного и жестокого. В то же время эти черты сочетаются у него и с рядом положительных качеств. Ему нельзя отказать в мужестве и в известном благородстве; подозрительность уживается в нем с детской доверчивостью, которая и приводит его к поражению. Его преданность памяти погибшего отца, возбуждающая в нем жажду мести Чанакье, производит в высшей степени живое и трогательное впечатление.

Мы уже говорили о мастерски обрисованном образе благородного и самоотверженного Чанданадасы, самого привлекательного лица в нашей драме. С большим искусством очерчивает Вишакхадатта и все прочие образы пьесы. Даже третьестепенные фигуры агентов Чанакьи и Ракшасы драматург умеет наделить характерными индивидуальными чертами, которые показывают за этими слепыми орудиями политической интриги — живых людей, имеющих собственные страсти, собственные интересы и наклонности.

Характерной особенностью пьесы Вишакхадатты является почти полное отсутствие в ней женских персонажей. Исключая эпизодические фигуры актрисы в прологе, привратниц во дворцах Чандрагупты и Малаякету и, наконец, жены Чанданадасы, появляющейся на короткое время только в последнем акте, женщины в «Перстне Ракшасы» не действуют и не играют роли. Полное отсутствие любовной интриги усиливает суровый колорит произведения Вишакхадатты. Драма целиком посвящена политике; автор не допускает никаких сентиментальных мотивов. Мало заботится он и о религии; во всей санскритской литературе нет писателя, более равнодушного к вопросам религии и традиционной морали.

В связи с этим любопытно отметить еще одну характерную черту в творчестве Вишакхадатты. В отличие от античной трагедии рока, пьеса индийского драматурга лишена какого-либо элемента фатализма. В этом отношении Чанакья явно противопоставляется Ракшасе. Оба героя не лишены суеверия, верят в приметы и предзнаменования, что было естественно для людей той эпохи. Но если Ракшаса беспрестанно жалуется на судьбу и видит в ней главную причину своих неудач, Чанакья полагается только на собственные силы, на свой ум и свою энергию, и в этом проявляется его превосходство над Ракшасой. Да и сам Ракшаса, несмотря на все дурные приметы, продолжает борьбу и до конца надеется на победу. «Только непросвещенные верят в судьбу» — говорит драматург устами Чанакьи. Все это показывает в Вишакхадатте человека, сумевшего стать выше многих предрассудков своего века.