Он так неистово кричал,
Как будто дикий зверь рычал.
Тем временем старик проснулся, На ложе друга оглянулся.
Увидев, что постель пуста, Почувствовал: стряслась беда.
Встревоженный, что друг исчез, Отправился он тотчас в лес.
Там долго юношу искал.
Его напрасно громко звал.
Никто ему не отвечал.
Лишь гром гремел да дождь хлестал.
И друга своего найти
Отчаялся старик.
Хотел уже назад идти,
Но вдруг услышал крик.
Тот крик из леса исходил
И леденящим душу был.
Казалось, дикий зверь рычал,
Который в муках умирал.
Старик, испуганный на миг,
Пошел на этот страшный крик.
И вышел он на место вскоре,
Где юноша, сраженный горем, Кинжал отчаянно сжимал
И,глядя в небеса, кричал:
«Всевышний! Проклят я тобою.
И над моею головою
Давно уж тяготеет рок.
Доколь страдать я буду, бог?
И тайну страшную хранить?
Я не могу так больше жить!
Даруй мне смерть. Лишь в ней спасенье.
От мук душевных избавленье.
Я жажду, я хочу ее.
Мне опостылело уж все.
Жизнь для меня – печаль и боль.
Покинуть мир земной позволь.
Пусть молния пронзит меня.
Господь, хочу погибнуть я!»
Старик, услышав речь такую,
Стал ближе к другу подходить.
И в ту минуту роковую
Сверкнула молния, и лить
Сильнее прежнего дождь стал.
И юноша тогда вскричал:
«О, бог! Ты смерть мне не даешь. И молнии все мимо шлешь.
Но все равно погибну я.
Пускай свершится воля рока!
Сам жизни я лишу себя!»
И юноша в мгновенье ока Кинжалом грудь себе пронзил,
На землю раненый упал
И вопль предсмертный испустил.
Старик же к другу подбежал. Старался он его спасти,
И кровь хотел остановить.
Потом решил домой нести,
Чтоб там усиленно лечить.
Но сам старик так ослабел,
Что еле юношу тащил.
И только одного молил:
Чтоб выжить друг его сумел.
Меж тем погода не менялась.
И гром так яростно гремел! Казалось, небо содрогалось,
И бог разгневанный хотел Природу всю опустошить
И все живое погубить.
Когда же, наконец, старик
С тяжелой ношею своей Добрался к дому, в этот миг Ударил гром еще сильней,
По лесу страшный смерч прошел И на пути своем все смел.
И рад старик был, что успел Вернуться с юношей домой. Скорее он воды согрел
И приготовил тотчас свой
Отвар целебный, другу дал, Выздоровленья пожелал.
И раной занялся потом.
Ее омыл, перевязал.
А юноша забылся сном,
В котором долго пребывал.
Прошло немало дней, пока
Глаза он не открыл
И не увидел старика.
Но миг тот все же наступил.
Однажды вечером старик Молился богу и приник
Устами к медному кресту.
И в светлую минуту ту
Пришел в сознание больной, Увидел друга и сказал:
«Неужто я еще живой?
О, как я умереть желал!
Но видно мне не суждено Окончить рано путь земной
И мучиться всю жизнь дано.
Так уготовано судьбой.
Печально юноша вздохнул,
Глаза закрыл и замолчал.
И вскоре снова он уснул.
Старик же ночью той не спал.
В раздумия о друге он
Был очень сильно погружен.
И только яркая луна
Свидетелем была одна
Того, как старец размышлял
И бога в помощь призывал.
Когда над грешною землей
Опять забрезжил свет дневной, Старик по-прежнему сидел,
На друга своего смотрел
И думал, как ему помочь Страданья, муки превозмочь.
И юноша, проснувшись утром, Увидел рядом старика,
Который молвил другу мудро:
«Сынок, твоя жизнь нелегка.
Но все равно ты должен жить. Самоубийство – грех большой. Его нетрудно совершить.
Но трудно за поступок свой Прощенье бога получить. Раскаянием искренним, мой друг, Ты должен душу облегчить,
Чтобы избавиться от мук
И с совестью в согласьи жить».
Запели птицы в тот же миг,
Когда закончил речь старик.
И солнце ярче засветило.
Природа расцвела, ожила.
А юноша меж тем молчал.
И очень долго размышлял
О чем-то напряженно он.
Потом сказал: «Жизнь, словно сон,
Кошмарный, страшный для меня.
Уже давно несчастлив я.
Старик, послушай мой рассказ. Поведаю тебе сейчас
О том, как я когда-то жил
И радостно встречал рассвет.
О жизни той я не забыл,
Хотя со мною рядом нет
Всех тех, кого я так любил
И так жестоко погубил!
Их вспоминаю каждый раз.
Они, как призраки, со мной. Трагичен был мой путь земной.
О нем начну я свой рассказ».
Рассказ юноши
За много миль отсюда есть Прекрасный край. Там я родился.
В моей семье ценилась честь
И родом я своим гордился.
Мой дед был воином отважным
И смертью храбрых пал в бою.
Отец стал аксакалом важным
И почитаем был в краю.
Имел я братьев пятерых,
Но четверо погибли.
Один остался лишь в живых,
С ним неразлучны были
Мы каждый день и каждый час
Любовь объединяла нас.
Души не чаял в брате я,
А он боготворил меня.
Казалось, дружба вечной будет,
И нас не разлучат те люди,
Которые нам зла желали.
Но мы напрасно уповали
На наши чувства. И пробил
Тот час, что нас разъединил.
Причиной нашей ссоры стала
Девица, стройная, как лань.
Обоих нас околдовала
Она красой своей, и грань
Любви и дружбы перешли
Мы, став врагами навсегда.
И началась у нас вражда.
Мы стали яростны и злы,
Желали гибели друг друга.
О, господи! Какая мука