Мудрец острова Саре

— Кто-то в моей деревне догадался, чем я занимался летом, и сообщил новому судье нашего графства. Его люди опрашивают всех, кто исчезает на некоторое время, а потом возвращается. Будь проклят этот Родерик! — выругался он. — Мы никогда не ладили, но я не думал, что он настолько ненавидит меня!

Прикусив губу, Жерар начал забинтовывать руку.

— Около двух недель назад, после обеда, в мою мастерскую пришел незнакомец, и не успел я сообразить, что происходит, как он вытащил кинжал с корбалами на рукоятке. Затем вошли еще двое и потащили меня в подземелье — под местную церковь.

Атайя задрожала, на сей раз не от зимнего холода.

— Судьи знали, что я колдун: реакция на камень — достаточное тому подтверждение. Вместо того чтобы отпустить мне грехи, они начали расспрашивать, как добраться до вашего лагеря, хотели понять, почему люди епископа не смогли выйти на него за все лето. Каждый день мне отрезали по пальцу. Боже, я и не думал, что это так больно! В тот день, когда они собрались перейти к правой руке, я не выдержал и сказал им, что только колдуны могут найти туда дорогу. Они пытались заставить меня отвести их в лагерь.

— Могу поспорить, не только их, но и армию им подобных, — сказала Тоня.

Жерар кивнул:

— Еще хотели, чтоб я назвал имена всех колдунов, кого знаю. Но я не мог вас предать. — Он с мольбой посмотрел на Атайю. — Ваши учителя спасли мне жизнь, а адриэлиты думали забрать ее у меня. Будто они оставили бы меня в живых, если б я выполнил их требования, — произнес Жерар, не скрывая своего презрения. — Но я не так глуп.

— Как же ты убежал? — спросила принцесса.

— В деревне у меня не только недруги, но и друзья, — ответил он и засиял улыбкой благодарности. — И один из них освободил меня из клетки. Я встретил Эмму на дороге пару дней спустя — уловил вибрации от заклинания, которое она случайно учудила. Она чуть не убежала от меня — подумала, я шпион, посланный Трибуналом, — но тут я создал светящийся шар, и мы отправились в путь вместе. Черт, зря я от вас ушел, — добавил он, засмущавшись. — Меня бы никогда не арестовали.

— Тебе пришлось бы рано или поздно покинуть лагерь, — разочаровала его Атайя. — И в деревне не стало бы за это время безопаснее.

Жерар грустно кивнул:

— Видимо, так. Но теперь мне туда дороги нет. И я останусь у вас, если не выгоните. Готов выполнять любую работу. — Он посмотрел на покалеченную кисть. — Вот только плотником мне больше не быть.

— Нам не хватает учителей, — сказала Тоня. — Джильда надеялась, что в один прекрасный день ты им станешь.

Жерар улыбнулся и покачал головой:

— Я и сам плохо справлялся с заклинаниями, когда ушел… Сомневаюсь, что из меня получится хороший наставник.

— Ты удивишься, какие низкие у нас сейчас требования, Жерар, — ответила Тоня, нахмурив брови. — Очень нужна помощь — в лагере больше сотни лорнгельдов.

Тот свистнул, приятно удивившись такому повороту судьбы.

— Послушай, — вдруг обратился Джейрен к Эмме, — а что случилось с Алеком, сыном управляющего? Я познакомился с ним в тот день, когда ты сломала руку.

— Он мертв, — опустила глаза Эмма. — Алек боялся, что ему отпустят грехи, но так и не набрался храбрости бросить вызов священнику и попасть навеки в ад. Хотя я в это не верю, — добавила она. — Как я могу гореть в аду за то, с чем родилась?

— Хорошо бы все так мыслили, — с улыбкой проговорила Атайя. — Если мы выполним нашу задачу, то так оно и будет.

В часовню ворвался порыв леденящего ветра, и Жерар с Эммой, которые продрогли еще в дороге, невольно затряслись от холода.

— Так, вы двое, живо на кухню, — сказала Тоня, показывая на дверь. — У меня там варится похлебка, она пойдет вам на пользу.

Их глаза засверкали от благодарности, и Тоня вывела путников из часовни, оставив молодоженов наедине.

— Итак, — начал Джейрен, облокотившись о каменную скамью, — похоже, зерно магии — не просто догадка. И Эмма тому подтверждение.

— Ирония судьбы, — отметила Атайя. — Я получаю доказательство моего дара, когда уже твердо решила им не пользоваться. Но не на все вопросы есть ответы: я увидела зерно за пару месяцев до ее приезда: сколько оно там находилось до меня — неизвестно. Не исключено, что оно появляется незадолго до проявления мекана. А может, за много лет… или даже от рождения. Если я проникну в сознание человеку и не увижу там зерна, еще не значит, что оно там не появится. Вероятно, просто не развилось пока.

— Твоя правда, — признал он, — но все же приезд Эммы свидетельствует об одном: ты можешь определить, кто колдун, а кто нет, до мекана. А это прорыв.

Тут послышалось шарканье ног и отдышка. В часовню ввалилась Дриана, схватившись за косяк двери, чтоб не упасть.

— Обычно я не такая неуклюжая, — стала оправдываться она, — но вся дорога заледенела. — Дриана показала наружу в сторону кухни. — Я видела, у нас новенькая. Хотите, я подыщу ей в лагере место для ночлега, пока она не построила собственный шалаш?

— Хорошая мысль, — одобрила Атайя. — И спроси, кто сможет одолжить накидку и одеяло. Кажется, Эмма ничего с собой не прихватила.