Мудрецы Талмуда. Сборник сказаний, притч, изречений

– Помолитесь за моего сына. Вы не можете представить себе, какой он мне почет оказывает.

– Что же особенного, – спрашивают они, – сделал он для тебя?

Рассказала она о случае с сандалием.

А они говорят:

– Если бы он и в тысячи раз большие услуги тебе оказывал, оно и наполовину не составляло бы того почета, какой Тора повелевает оказывать родителям.

(Иеруш., Пеа., 81)

Радость венчальная

Был такой случай.

Мимо р. Тарфона, сидевшего в то время в кругу своих учеников, проходила бедная девушка-невеста. Увидя ее, р. Тарфон велел пригласить ее в дом, а жене и матери сказал:

– Поведите ее в купальню, умастите ее благовониями, оденьте в венчальное платье и с песнями и пляской отведите ее в дом ее суженого.

(Аб. де-р. Н., гл. 4)

Р. АКИБА

Венчики Торы

Сказание рав Иуды со слов Рава:

Когда Моисей взошел на небо, ему открылось такое видение: сидит на престоле Всевышний и украшает буквы Торы венчиками.

– Господи, – вопрошает Моисей, – для чего эти венчики?

Отвечает Всевышний:

– Через много поколений должен родиться человек по имени Акиба бен Иосиф, и ему суждено из каждой черточки этих венчиков извлекать многое множество законотолкований.

Просит Моисей:

– Господи, дай мне увидеть этого человека.

– Гляди, – говорит Господь.

Видит Моисей: учитель – и перед ним рядами ученики. Занял Моисей место в конце восьмого ряда, слушает и недоумевает, о каком это [в Торе не написанном] законе у них речь идет? Но вот он слышит – на вопрос учеников:

– Раби, на чем основываешь ты это толкование?

Р. Акиба отвечает:

– Оно вытекает из принципов, установленных Моисеем на Синае.

С бодрым и радостным духом снова представ перед Всевышним, Моисей говорит:

– Господи! Ты показал мне все величие Торы у этого человека, покажи мне и награду, назначенную ему.

– Смотри, – отвечает Всевышний.

И видит Моисей – тело Акибы лежит растерзанным на куски, как мясо на весах резничных.[48]

– Господи! – восклицает в ужасе Моисей. – За такие заслуги – и такая награда?

– Не спрашивай, – слышит Моисей ответ Всевышнего, – так предопределено Мною.

(Санг., 29)

Пастух и его жена

Р. Акиба в молодости служил пастухом у знаменитого богача Калба-Шабуи. Дочь Калба-Шабуи, Рахиль, приглядываясь к бедному пастуху и видя в нем честного и достойного юношу, полюбила его.

– Акиба, – сказала она ему однажды, – если я соглашусь стать твоею женой, поступишь ли ты в школу, чтобы посвятить себя науке?

– Да, – ответил Акиба.

Они тайком и обручились. А когда об этом узнал Калба-Шабуа, он выгнал дочь из дому и объявил о лишении ее наследства.

Молодые люди повенчались. Жили они настолько бедно, что на зиму вынуждены были искать приют в сенном сарае.

Сидит однажды Акиба и, выбирая соломинки, приставшие к волосам Рахили, говорит:

– Имей я деньги, я подарил бы тебе золотой «Иерусалим».[49]

В это время у дверей сарая появляется Илия-пророк в образе нищего и начинает молить:

– Пожертвуйте охапку соломы, – жена моя родила и лежит на голой земле.

– Видишь, – говорит жене Акиба, – у этого бедняка даже соломы нет. В сравнении с ним мы – богачи.

– Не о богатстве мечтаю я, – отвечает Рахиль, – единственное желание мое – это – чтобы ты отправился в школу учиться.

Поступил Акиба в школу р. Элиэзера и р. Иошуи.

Прошло двенадцать лет. Бедный пастух стал ученым законоведом с аудиторией из двенадцати тысяч учеников. И тогда он решил, что пора ему возвратиться к жене.

Подойдя к дверям избушки, в которой жила в одиночестве Рахиль, он слышит, как один из соседей, человек злой и безнравственный, говорит его жене:

– Что ни говори, отец твой вполне прав. Во-первых, нищий пастух вообще тебе не пара; а затем, подумай, столько лет оставлять тебя в положении вдовы при живом муже!

А Рахиль на это отвечает:

– Если бы Акиба послушался меня, он остался бы в академии еще на двенадцать лет.

Получив таким образом согласие жены, р. Акиба возвратился в академию.

Прошло еще двенадцать лет.

Наставником двадцати четырех тысяч учеников возвращался р. Акиба в родные места.

Весь город вышел навстречу знаменитому ученому. Пошла и Рахиль.

– Ты бы хотя одолжила у кого-нибудь во что одеться поприличнее, – стали говорить ей соседки.

– Не беда и так, – отвечала Рахиль, – праведный знает, что в сердце моем.

Приблизившись к Акибе, она склонилась до земли и стала целовать ноги его. Видя незнакомую женщину, ученики бросились отгонять ее.

– Пустите ее ко мне, – остановил их р. Акиба, – все мои и ваши знания принадлежат этой женщине.

Услышал о прибытии какого-то знаменитого ученого и старый Калба-Шабуа и [раскаявшись в жестоком отношении к дочери] подумал:

– Пойду к нему, не разрешит ли он меня от моего обета в отношении дочери.

[Приходит он к р. Акибе и рассказывает ему свое дело].

Спрашивает р. Акиба:

– А если бы тебе было известно, что пастух тот сделается знаменитым ученым, дал бы ты такой обет?

– Никоим образом, – отвечает Калба-Шабуа, – даже если бы он одну-единственную галаху взялся выучить.

– Если так, – говорит р. Акиба, – то знай же, что муж твоей дочери – это я.