Мудрость небесная и земная. Беседы на Соборное послание святого апостола Иакова

Как-то мне пришлось совершить служебную поездку во Францию, в Париж. Мы возили для наших эмигрантов фотовыставку о жизни Церкви в России и о миссионерской деятельности в Индии. Когда я побывал во Франции, мне стало понятней, что такое человек с двоящимися мыслями. Один знакомый, который провожал меня в эту поездку, сказал: «Тебе давно бы надо было съездить в Европу, а то ездишь в Азию, на Дальний Восток куда-то… Поживи в Европе – тогда ты поймешь, что такое настоящая цивилизация!..».

Ну, и что же я там увидел? Ночной Париж трудно отличим от ночной Москвы: такие же огни, такие же люди, такие же наркоманы, такая же полиция (только форма немного отличается), такие же проститутки стоят… Суета страшная на улицах, все катаются на роликах и на роликовых досках – даже пожилые!.. Так что ничем особенным ночной Париж от ночной Москвы не отличается. Мне кажется, любые крупные европейские города сейчас похожи один на другой. Париж, например, напомнил мне Петербург – очень похож, особенно некоторыми местами. Западное изобилие? У нас сейчас такое же изобилие товаров – только деньги давай! Климат? Климат там, наверное, похуже, чем наш. Загазованность на улицах – пожалуй, выше, чем у нас. У нас все-таки зелени пока больше, а там – огромные магистрали, и кругом – асфальт, асфальт…

Но когда я общался с тамошними людьми, западная цивилизация представилась мне именно цивилизацией с двоящимися мыслями. Например, беседуешь ты с человеком (с любым человеком) о духовном, о Боге и говоришь ему: «Бог реально существует. Бог спросит с каждого человека, как тот жил, как поступал в той или иной ситуации. А как ты сам выстраиваешь свою религиозную жизнь?». И собеседник отвечает: «Ну, как… Я день и ночь работаю, зарабатываю деньги, у меня бизнес, дел очень много, сами понимаете!». Снова спрашиваешь его: «Ну, а в церковь-то ходишь?». Отвечает: «Нет, в церковь я не всегда могу прийти, но я все равно примерный прихожанин, я раз в месяц отсылаю в храм чек!».

У нас «новые русские» хоть иногда приходят в церковь и ставят свечки, а там уже отправляют деньги в храм по почте, а храмы стоят пустые! Будучи во Франции, я, конечно же, заходил в православные храмы: они тоже почти пустые, но католические соборы – еще более пустые. Огромные католические соборы! Помню, например, Собор Парижской Богоматери: пусто и мертво, ходят одни туристы, а впереди сидит несколько прихожан – человек десять – и их все фотографируют. Я подошел поближе, чтобы посмотреть на этих верующих. Оказалось, что это очень пожилые француженки, с которыми был еще один старичок. Они что-то читали и ждали, когда начнется служба. Да, религиозный упадок ужасающий!

Двоящиеся мысли – это когда человек, с одной стороны, не отрекается от христианских идеалов, с другой – полностью погряз в материальной стороне жизни. Западноевропейская цивилизация пошла именно этим путем, и люди там дошли до того, что теперь их религиозная жизнь (там, где она вообще существует) строится исключительно на коммерческой основе. Плати раз в месяц денежки, присылай чек куда и когда положено, делай все это регулярно – и ты будешь хорошим прихожанином! Вот такой принцип там господствует.

Я выяснил, что самыми религиозными людьми в Париже являются тамошние мусульмане, которые приехали туда из Африки, из Алжира. Много, впрочем, мусульман и из числа коренных французов. Все они ходят там толпами. Как-то я попал в «арабский квартал»: строго одетые женщины – головы покрыты, волос не видно – идут вместе с детьми на молитву. Стал с ними беседовать – люди оказались достаточно религиозные, пытаются соблюдать какие-то принципы. Я спросил: «А как у вас складываются взаимоотношения с французскими христианами?». И один мусульманин ответил: «Каждый месяц во Франции закрываются два христианских храма и открывается одна новая мечеть!». Впрочем, иногда это бывает взаимосвязано: храм закрывается, потому что туда никто не ходит, а мусульмане забирают его себе.

Мусульмане там уже прямо говорят: «Сейчас в Европе наступил закат христианства, приближается триумф ислама». Один из моих собеседников-мусульман рассказал мне поразившую меня историю. «Несколько лет тому назад один немецкий ученый, профессор, принял в Гамбурге ислам. Вскоре он заболел и оказался в больнице. Когда мусульмане узнали об этом, они сразу поспешили навестить его. Профессор пребывал в крайне удрученном состоянии и даже не сразу объяснил пришедшим причину своего расстройства. Выяснилось, однако, что незадолго перед тем его навестили жена с сыном. Узнав, что он неизлечимо болен раком, они сказали ему, что пришли попрощаться и что больше уже не придут, так как знают, что ему осталось жить лишь несколько дней. Профессор был поражен их бессердечием… Имам же сказал ему: «Не обращайте на это внимания. Ваша семья теперь – это ислам. И мы, верующие, будем приходить и сидеть здесь с вами и заботиться о вас до вашей смерти и после нее». Больной вскоре умер, и мусульманская община взяла на себя издержки по его погребению. Когда процессия направлялась на мусульманское кладбище, неожиданно появился сын профессора, который заявил: «Вы незаконно пытаетесь захоронить моего отца, я продал его тело за 30 марок больнице всего за несколько дней до его смерти». Мусульмане категорически отказались вернуть тело распоясавшемуся «сыну». Когда юношу спросили, где он работает, он ответил: «Днем – на заводе, а вечером – в косметическом кабинете для собак».

Поведение западных христиан является соблазнительным не только для мусульман, оно поражает своим бессердечием даже неверующих людей и по-настоящему мешает им найти путь к Богу. Там, на Западе, порой действительно более заботятся о собаках, чем о людях.

В Париже я наблюдал эту странную привязанность к псам, которая сейчас вообще столь характерна для так называемого цивилизованного мира. Одна женщина на вопрос, есть ли у неё дети, ответила: «У меня две собачки». Журнал «Тайм Мэгазин» сообщает: «Некоторые из наших крупных городов буквально как "собачий дом" – к примеру, Лондон, Токио, Мехико. В них собаки настолько многочисленны, что вызывают неудобства и грязь повсюду. Они кусают детей во всё возрастающем количестве и создают еще большую неразбериху. В Токио их 280 тысяч, в Лос-Анджелесе – 300, в Нью-Йорке – 500, в Лондоне – 700, в Мехико – свыше миллиона. Собаки создают беспорядок в этом мире». Французская газета «Энимал» сообщает, что американские собаковладельцы ежегодно тратят на косметику и одежду для своих псов свыше 300 миллионов долларов. (Кстати, первым, кто ввел собаку в свое жилище, считается Каин – первый человекоубийца на земле.) В США был проведен опрос более чем 75 000 респондентов по поводу их отношения к собакам, при этом ответы распределились следующим образом:

Приблизительно две трети любили своего мужа, если муж любил собаку.

60 000 сказали, что они отдали бы свою еду собаке, так как имело бы меньше значения, если бы они умирали от голода сами.

У 49 000 собака спит в спальне. «Лучше он, чем кто-нибудь другой», – писали женщины.

Две трети проливали бы слезы, если бы собака умерла, и устроили бы похоронную церемонию.

Почти все утверждали, что пес обладает «духовным началом».

Общий настрой респондентов выражался в странном заявлении: «Конечно, наши мысли часто обращаются к нашим собакам, когда мы находимся на работе или где бы то ни было. Собака играет слишком важную роль в жизни любого из нас, чтобы не думать о ней постоянно». Некоторые протестантские пасторы организуют в своих «церквах» «бракосочетания» для собак, лошадей, кошек и других домашних и дворовых животных.

Поистине, западный мир уже не видит различия между человеческим и животным, духовным и плотским. Двоящиеся мысли – вот тот диагноз, который можно вынести сторонникам так называемого «нового мышления» и «современного образа жизни».

Именно двоящиеся мысли губят фундаментальные основы религии, они подмывают почву церковного учения и делают Церковь уязвимой для разных ересей и языческих заблуждений. Поэтому мы должны изгонять такие мысли из своего сердца. Дух экуменизма, гуманизма (человекобожия), тотемизма, модернизма должен уйти в прошлое. Дух обновленческих ересей, пролатинской настроенности, протестантской ориентации – все это расшатывает сознание и мораль людей и бросает их в объятия других, уже не христианских религий. Запад зашел сегодня так далеко, что, похоже, вообще потерял веру в Бога. Молодые анархисты во Франции ездят на роликах и пишут на стенах мелом: «Бог мертв! Бог умер!». Действительно, Господь умер в сердцах этих людей в том смысле, что Он покинул их сердца. Но Бог наш жив, поэтому ошибаются те, кто ищет «западного пути» для России и считает его приемлемым для ее развития. На самом деле, братия и сестры, это путь в никуда! В той самой цивилизованной Франции, где я побывал, огромное количество самоубийств происходит именно среди молодежи, ежегодно отмечается до 35 000 попыток.

У нас обычно говорят: «Наркомания – это потому, что молодежь не учится и не работает». Но это не соответствует истине. Где в Москве самый высокий процент наркоманов? В Московском государственном университете – на факультете журналистики, на филфаке, среди «новых русских» – там, где эта западная цивилизация уже проникла в сердца нашей молодежи и пустила там свои корни. А молодые люди, которые не учатся и не работают, не имеют денег на наркотики: они нюхают клей, растворители и т. д. Поэтому не надо думать, что если мы будем жить лучше в социальном плане, то это благотворно отразится и на морали, как часто утверждают некоторые демократы, говоря, что преступления связаны с социальными проблемами: будем, мол, жить богаче – будем и более нравственными! Жизнь показывает, что это совсем не так.

В Париже мне пришлось беседовать с одним пожилым священником – ему было около 90 лет. Он буквально плакал, когда рассказывал, какая раньше была религиозность в тех же католических общинах и что стало сейчас. Как они поддались духу модернизма, перевели службу на разговорный язык, заговорили с Богом на газетном языке, а в итоге – произошло полное обмирщение: храмы пустуют и сдаются в аренду художникам, которые устраивают там свои выставки! Старик говорил: «Нам казалось, что если мы все переведем на французский и сократим службы, то людей в храмах станет значительно больше. Но, увы, народ догадался, что мы, осознав невозможность остановить дух обмирщения, сами стали секуляризироваться, и теперь мы остаемся почти без паствы».

Двоящиеся мысли – они очень опасны. Мы должны опасаться того, что сейчас происходит разделение и в христианских общинах. Мы не можем закрывать на это глаза! Сейчас и в наших православных общинах есть люди, которые строят свою духовную жизнь на модернистских позициях (на песке – Мф. 7, 26), и есть традиционалисты, которые стоят за фундаментальные основы Православия. А фундамент наш – это камень, о котором сказал Спаситель в Нагорной проповеди: Итак всякого, кто слушает слова Мои сии и исполняет их, уподоблю мужу благоразумному, который построил дом свой на камне; и пошел дождь, и разлились реки, и подули ветры, и устремились на дом тот, и он не упал, потому что основан был на камне (Мф. 7, 24–25).

Камень этот – Господь Иисус Христос. А те люди, которые отказываются от фундаментальных основ веры, строят здание своей веры именно на песке: и пошел дождь, и разлились реки, и подули ветры, и налегли на дом тот; и он упал, и было падение его великое (Мф. 7, 27).

И сейчас в Западной Европе очень заметно это падение: храмы там совершенно опустели и никому не нужны, но все ходят по улице и что-то празднуют. В храмах тишина, безлюдно, а выходишь из них – идут толпы вроде бы довольных жизнью людей, они пляшут, поют, играют. А кругом – и преступность, и наркомания, и самоубийства, и всевозможные извращения. Значит, люди стали духовно мертвы!

Некоторые говорят: «Париж – это бесконечный праздник». Вот люди и празднуют, только что?! Мне, например, все это очень напоминает поминки. Весь этот радостный угар западной цивилизации, который сейчас навязывают России – разные карнавалы, представления и шоу, – направлен на то, чтобы за этими мистериями и феериями мы забыли о Боге. Посмотрите, когда стараются устраивать подобные празднества у нас в стране? Как по заказу, обыкновенно постом или под большие церковные праздники. Как только человеку нужно вспомнить о своих грехах, тут и фестивали, и «кинотавры» какие-то начинаются и т. п. Все это – дух апостасии, дух отступления от веры, который начинает проявляться тогда, когда у нас возникают двоящиеся мысли.