Мудрость прощения. Доверительные беседы

Завершив круг, я направился обратно в гостиницу. Перед входом наткнулся на Тэндзина Таклху, спешащего во встречном направлении. Я обрадовался встрече, хотел узнать последние сведения о состоянии Далай-ламы.

Тэндзин замедлил шаг, но не остановился.

— Не могу сейчас говорить, — бросил он коротко. — Я только что говорил с премьер-министром.

Первым делом завтра утром мы увозим отсюда Далай-ламу.

Ошеломленный, я вошел в вестибюль. Он все еще был полон людей, ожидающих Кармапу. Небольшая группа европейцев расположилась на кушетках у дальней стены. Высокий американец показывал своим соотечественникам потрясающие черно-белые фотографии Восточного Тибета. Кто-то пошутил, все засмеялись. В вестибюле появился в сопровождении съемочной бригады легендарный немецкий кинорежиссер Вернер Герцог со стройной молодой женой. Он приехал, чтобы снять документальный фильм о Калачакре. Я вернулся в свою комнату, задернул шторы и лег. С улицы доносился гомон огромной толпы — паломники направлялись к храму; паломники возвращались из храма. Я ждал Сенге  Рабтена,  главного  телохранителя  Далай-ламы.  Каждый  день  приблизительно  в  это время он приходил в мою комнату, чтобы воспользоваться душем, поскольку в монастыре Шечен горячей воды не было. Но в тот день Рабтен не пришел.

Раннее утро в Бодхгайе. Я постарался попасть в Шечен задолго до отъезда Далай-ламы. О том, что его перевозят в частную больницу в Бомбее, уже все знали, и улица, ведущая к монастырю, оказалась запружена народом. В воздухе разлита тревога. Никто не знает, насколько серьезно болен Далай-лама; пересказывают какие-то важные политические новости и бесчисленные слухи. Известие, что Далай-ламу госпитализируют впервые за три десятилетия, затопило волнами ужаса все тибетское общество.

Цепочка полицейских и солдат удерживала огромную толпу довольно далеко от входа в монастырь. Минуя ворота, я, к своему удивлению, заметил в толпе королеву Бутана в скромном полосатом бутанском платье. Несколько полицейских, явно не догадывающихся, кто это, бесцеремонно оттесняли ее назад.

Двор храма — полон. Мэр города Гая совещается с несколькими старшими полицейскими чинами. Рядом с ними — маленькая группка индийских боевиков, пугающе красивых в своих абсолютно черных одеждах коммандос. Военные рангом пониже, в хаки и голубых беретах, стоят вокруг, разбившись на группки. Там же мелькают бордовые одежды Лхакдора.

Помахивая пропуском, я вошел в тесный вестибюль монастыря. Несколько самых выдающихся тибетских лам восседали на кушетках. Среди них и три шри-ланкийских монаха в оранжевых одеяниях — распорядители храма Махабодхи. По лестнице спустился Трулшик Ринпоче, последний из наставников Далай-ламы — все остальные уже умерли. Несомненно, этот старый вежливый монах приходил повидаться с Далай-ламой на прощание. Я стоял возле стены и ждал.

Наконец я увидел Далай-ламу, медленно спускающегося по лестнице. Преданный слуга Палджор-ла поддерживал его под левую руку, Сенге Рабтен — под правую. Далай-лама выглядел измученным, но выглядел не хуже, чем когда я видел его в прошлый раз. Только похудел еще больше.

Добравшись до вестибюля, глава Тибета направился к ожидавшим его ламам. По привычке он поддразнивал их. Погладил по голове одного, другого ткнул в грудь. Даже в болезненном состоянии он стремился ободрить их, развеять их печать. Знал, что они очень подавлены его болезнью.

Направляясь к выходу, Далай-лама заметил меня, полускрытого спинами охранников. На мгновение остановился и пристально на меня посмотрел. Но не улыбнулся. Просто глаза смотрели в глаза. Я почувствовал, что покраснел, и сжал зубы. Далай-лама подошел и ласково меня обнял. Я тоже обнял его, увлажняя слезами его одежду. Наконец он отпустил меня, еще раз заглянул в мои мокрые от слез глаза и вышел во двор.

Глава 16 Все эгоистичные Будды

Лхакдор неподвижно сидел на кушетке, сохраняя непривычное молчание. Было 4:30 утра; возможно, слишком рано для него. Рядом лежала, свернувшись калачиком, Дролма, немецкая овчарка Далай -Ламы, не обратившая никакого внимания на наше вторжение на ее территорию. Две безупречно чистые металлические миски для еды и воды стояли рядом с кушеткой.

Март 2002 года подходил к концу; с тех пор, как Далай-лама серьезно заболел в Бодхгайе, прошло два с половиной месяца. Мы с Лхакдором в гостиной первого этажа личных апартаментов Далай-ламы в Дхарамсале ожидали встречи с главой Тибета. Он достаточно окреп и решился принять посетителей. Гам что мне, второй раз за три года, выпала редкая привилегия сопровождать Далай-ламу на утренней прогулке. Я получил возможность лично убедиться, действительно ли он поправился.