Мудрость старых мастеров

— Расскажем? — я посмотрел на кузину.

— Думаю, можно. Дело давнее, почти два года прошло.

— Давай ты, у тебя язык лучше подвешен.

— Ой-ой, кто бы говорил!

— Не забывай, у нас ещё одна слушательница, а я настолько базиком не владею.

— Пожалуй, ты прав.

Падме на несколько мгновений задумалась, глядя поверх наших голов, а затем начала рассказывать Эрдени историю о Чёрном Клинке, датомирских ведьмах, Великом Магистре и трёх ингредиентах старинного джедайского рецепта. Нет, всё-таки, сенатор есть сенатор. Умение складно и красиво излагать – основа этой профессии. Я сам заслушался, несмотря на то, что сам был активнейшим участником тех событий. Легко и непринуждённо Падме описала и то, чего сама не видела. Например, из сумбурной и бестолковой дуэли с Бонтери – первая в моей жизни реальная схватка на мечах – сделала не то поединок Добрыни с Тугарином, не то битву Муромца с Идолищем Поганым.

— Я сейчас сгорю со стыда, — пробурчал я.

— Разве тебе есть чего стыдиться? — удивилась Падме. — Он, как я понимаю, начал первым. И вообще, вёл себя… как обычно.

— Насчёт обычно тебе лучше знать, ты его в Сенате наблюдала. А драка, на самом деле, вышла бестолковая.

— Главное, что ты победил, и победил честно.

— А дальше, дальше-то? — требовательно спросила Эрдени.

Падме продолжила повествование. Она, как раз, дошла до моего возвращения к хижине Йоды после поездки к Тёмному Древу, когда внимание наше привлёк шорох и шелест. Вокруг не было ни ветерка, шелестела листва одного-единственного дерева, того, от которого мы ждали ответа. Шорох усиливался, раздался скрип и скрежет, на землю посыпались листья, ветки, треск ломающейся коры, казалось, заполнил всю поляну. Падме сжала мою руку, на лице её светилась радость победителя. Нам удалось! Крона дерева рассыпалась, рассеялось облако пыли. Перед нами стояла высокая, прямая, как столб, старуха. Её морщинистая зеленовато-коричневая кожа почти не отличалась по виду от древесной коры, узловатые конечности походили на ветви с заострёнными отростками пальцев, с боков головы свисали бурые лианы. Лицо её с тяжёлыми нависающими надбровными дугами и узким лягушачьим ртом выглядело очень странно, если не сказать жутко. Впрочем, к страшным на вид инопланетянам я за пять лет успел попривыкнуть и знал, что внешность их не отвратительна, она просто иная. Взять, хотя бы, кель доров, на наш, земной взгляд здорово напоминающих Хищника из дурацкого ужастика. Интеллигентный народ с высокими понятиями о чести и благородстве, ничем не отличающиеся от таковых у людей и, скажем, забраков, отличные инженеры и учёные. Так и здесь. Не обращая внимание на первое впечатление, я постарался заглянуть нэти в глаза. Они у неё были как у человека, ясные, прозрачные, золотисто-зелёного оттенка, и, хоть взгляд из-под тяжёлых надбровных валиков казался суровым, это тоже могла быть всего лишь иллюзия восприятия.

Раздался скрежет, шипение. Старуха поднесла корявые пальцы-иглы к горлу и жутковатым каркающим голосом произнесла:

— Как много я пропустила…

— Здравствуйте, Целительница, — я поднялся с места, учтиво поклонился.

— Приветствую и вас. Вы хотите, чтобы я пошла с вами?

— Да, Мастер. Мы были бы рады видеть вас в нашем обществе, если не возражаете.

— Хорошо.

Со скрипом старуха опустилась на колени, коснулась руками и лицом могильной плиты. Выпрямилась, сказала:

— Мне нужно забрать меч, одежду и записи, после этого я готова.

— Конечно, — кивнул я. — Где они?

— В стене школы Акку Сейи. Идёмте. Близко ко мне пока не подходите, с меня… сыплется.

Она вытянула вперёд руку, и бамбуковые стебли, сквозь которые мы недавно продирались, сами отклонились влево и вправо, освобождая проход. Т'ра Саа уверенно двинулась в лес. Мы переглянулись и в уважительном молчании последовали за ней. Каждый шаг женщины-растения сопровождало поскрипывание и потрескивание, словно у рассохшейся деревянной тележки, что стояла несколько лет на заднем дворе и вот, впервые вывезена на улицу, чтобы ехать за водой. С волос-лиан, головы, плеч, спины Т'ра Саа осыпались чешуйки коры, какие-то ошмётки, просто пыль. Сколько же лет она росла на могиле супруга? Пять, десять, а может, пятнадцать, с самой Резни? Оби-Ван как-то упомянул, что один пожилой мастер, находившийся далеко от Корусанта, почувствовал тысячи смертей своих соратников так сильно, что в ту же ночь скончался от инсульта. С Толмом могло случиться то же самое, он ведь был уже немолод, а в Храме погибло множество тех, кого он знал, кому преподавал искусство разведки.

— Нами заинтересовалась группа местных жителей. Поднимаются сюда, — предупредила Падме, которая видела обстановку на плато сенсорами корабля.

— Спарки к бою, — распорядился я.

— Не нужно артиллерии, — проскрипела Т'ра Саа. — Справимся сами. Вот туда, прибавим шаг, нужно встретить их на открытом месте.

— Двое пошли в обход, — сказала Падме.

— Успеваем, ничего.

Последнюю сотню метров мы почти бежали. Выскочили на открытое место, к тому самому обрыву, мимо которого уже проходили с Эрдени.