Мудрость стихов (СИ)

— Та-а, какой там. От его тела и пятна не осталась.

— Это плохо. С душами должно прощаться, иначе они не обретут покоя.

— Та-а, а чё с ним прощаться. Трус — он и есть трус, тоже мне потеря.

— Я, пожалуй, возьму тридцать мон, — настояла Икеда, сверкнув суровым взглядом, — И Богиня как-нибудь обойдётся, без твоей молитвы.

Старик забурчал от такой наглости, но всё же смиренно кивнул. Икеда развернулась, обходя суетливых старух.

— И можете не развешивать сакуру. Она не поможет. — уходя, отметила она.

Старухи перевели возмущённые взгляды на деда с вопросительным выражением лиц.

— А чего это вы так смотрите? Зато красиво. — оправдался он, отмахиваясь от недовольных женщин.

Тучи сгущались, когда Икеда приближалась к дому. Все соседние дома были темны, покинуты, брошены — подальше от тёмной ауры, что кружила на этой стороне улицы. Створка двери раздвинулась и на порог дома выбежала собака. Пёс не нападал, а лишь судорожно лаял на крыльце, прерывая шум ветра. Вспенившиеся слюна капала с его морды. Два выпученных глаза смотрели в разные стороны, а лапы настолько деформированы, что были вывернуты наизнанку. Икеда стала подходить ближе, и пёс внезапно затих. Он наблюдал, как воительница шаг за шагом приближается к нему и заскулив, скрылся за дверью. Икеда медленно отворила дверь. Дом был пуст. Стояла тревожная тишина, и лишь створка окна всё время билась, пошатываясь на сквозняке. В центр зала выбежала крыса, встав на задние лапки и выпучив красные, безумные глаза, наблюдала за Икедой. Глаза крысы закровоточили, и она покрылась красной пеленой. Алый дым поднялся в воздух и перед охотницей воплотился золотой дракон с красными шипами на чешуйчатом горбу. Дракон завопил, разрываясь от дикого вопля, но Икеда не повела и мускулом. Он на мгновенье замер, будто изумившись такой сдержанности. Дракон наклонился перед ней, извиваясь, словно змея и застыл, наблюдая за гостьей лишь краем позолоченного глаза.

— Ты не боишьс-с-са меня? — прошипел дракон, внимательно всматриваясь в её чёрные глаза.

— Нет, как видишь. — хладнокровно ответила Икеда.

Дракон совершил резкий оборот и пыхнув алым пламенем, перевоплотился в маленького мальчика с синей кожей и выпуклыми глазами, что глядели в разные стороны. Из его ушей и носа выползали черви, а змеиный язык свисал до самой груди. Он свернул язык в клубок и спрятав во рту, проглотил, оставив лишь маленькие, острые зубы.

— Почему ты меня не боишься? — спросил он писклявым голосом.

— Потому что знаю кто ты. Знаю, что ты безобиден.

Мальчик закинул голову, вывернув шею настолько, что скелет полез из горла и перевоплотился в высокого, бородатого воина с грубыми, извилистыми шрамами.

— Ты уверена, что я не опасен!? — сурово захрипел он, играя разбухшими венами на груди, — Другие люди бегут, едва меня завидев. Что мне мешает причинить тебе боль?

— Я помогу тебе. Помогу обрести то, чего ты желаешь больше всего. Покой.

— Кто ты?

— Ловчая.

Свирепый воин вдруг опустил голову. Его грязная борода намокла, а по телу побежали множество жемчужных капель. Он присел, сжавшись в клубок и перевоплотился в девочку с яркими глазами — один зеленый, а другой голубой. Она смотрела, широко раскрыв глаза. Они были настолько большими и хрустальными, что Икеда видела своё отражение в каждом из зеркальных линз. Губы девочки дрожали, словно она хотела что-то сказать, но размышляла над каждым словом.

— Ничто не поможет мне. — прошептала она нежным голосом, — Я окрестил себя позором. Бросил свою семью. Я прыгнул в бездну. Летел вниз, не видя конца. Чувствовал, как ветер обжигает моё лицо, а потом… замер. Тело стало лёгким и прозрачным, словно его и нет вовсе.

— Зачем ты это сделал?

— Я хотел спасти её. Хотел, чтобы Сэймэй жила, но я не могу сказать тебе больше.

— А ты и не говори. Покажи.

Девочка вздрогнула, нервно бродя из стороны в сторону и дёргая костлявые пальцы. Она подняла ладонь и замерла, указывая пальцем в небо.

— Сакура на скале? — спросила Икеда.

Девочка осторожно кивнула. Воительница развернулась на месте и собралась выйти за дверь, как девочка вдруг повысила тон, заурчав, словно тигрёнок.

— Прошу, не осуждай меня. У меня не было выбора.

— Не мне тебя судить. Я всего лишь человек.

Блестящая слеза слетела с щеки девочки, такая же искусственная и фальшивая, как и всё, что окружало неспокойного духа. Икеда вышла из дома, и взглянула на возвышающуюся до облаков вершину. Скалу окружали тысячи ступеней, что вели на самый пик и многие энтузиасты бросались покорить её, но лишь немногим — это удавалось, а так как, полная стремления и подвигов молодёжь редко посещала эти края, то и пик скалы часто пустел. Скала привлекала своей смуглой вершиной, а свисающая из-под густых туч сакура, отдавала фиолетовым оттенком. Каждую весну сакура осыпала землю розовыми лепестками, а осенью чернело, словно замерзая до следующего тепла.