Мудрость стихов (СИ)

Икеда приоткрыла веки, лишь когда резко пробившиеся лучи солнца ударили ей в глаза. Она подняла взгляд, неотрывно любуясь заново родившимся горизонтом. Старуха стояла на вершине холма. Её золотистые волосы сверкали на ярком солнце. Две змеи извивались на её руках. Её кожа медленно белела, а лицо оживало искренними эмоциями. Жемчужная слеза покатилась по бледным щекам, улыбка расплылась на розовых, юных губах. Красивая, изящная, нежная, словно ангел девушка затмевала собой солнце и чистое, голубое небо. Ветер заискрил по её плавно мелькающим локонам, босые пятки поднялись, оторвавшись от земли, и она исчезла, улетев вместе с тёплым дуновением. Икеда поклонилась лежащей перед ней могиле, и вернулась на нижнюю дорогу, сжимая в ладони рукоятку меча. Прибрежную деревню освещало яркое солнце, но ни один из жителей не вышел встретить тёплые лучи. Пустые улицы, заржавевшие, брошенные лодки, небрежность и равнодушие кружили в этом месте. Икеде не хватило внимательности заметить очевидное, что вызывало у неё ещё большую скорбь.

— Эй, выродки! — завопила воительница, выплёскивая скопившуюся ярость, — Выбирайтесь из своих домов! Взгляните мне в глаза. Подонки и убийцы!

Дверь скрипуче отворилась. Икеда не скрывала презрительный взгляд, а её холодные глаза бросали в дрожь, страх, которого им не доводилось видеть. Жители боязно глазели на неё, замерев у порогов своих домов. Мужчины, не одной женщины. Бандиты, что заслужили смерти.

— Каждый из нас ищет покоя и посему, я не буду убивать вас. — продолжила Икеда, водя разгневанными глазами, — Но, если кто-то протянет свои мерзкие руки к её могиле, я вернусь и перебью всех вас. Обещаю, я залью это место кровью и прослежу, чтобы не один из вас не обрёл покоя. Живите в страхе, познайте его, пускай он сожрёт вас, словно болезнь. И пусть змеи на холме до конца жизни напоминают вам о ваших грехах.

Никто не решился сказать воительнице ни слова. Она поддалась эмоциям, и принесла страх в ещё одно место. Она вернулась на тропу, желая поскорее покинуть здешние края. В дальнейшем, об этих местах ходило много легенд и мифов. Трудно сказать, сколько из них были правдивы, но известно лишь, что дни миновали и на могиле неизвестной возросло вишнёвое дерево.

Покой

Я ухожу, чтоб не вернуться.

Покинуть здешние края,

Но дом, где хочется проснуться

Найти судьбой мне не дана.

И вздрогнет вишня над могилой

Пусть вечной жаждой для меня,

И стану счастлив в новом мире,

Дар покоя обретя.

Глава 7

Окровавленный клинок

Самурай неторопливо шёл по тёмной улице. Фонари освещали дорогу. Светлые дома располагались вдоль пути, навевая приятный уют. Ничто не могло омрачить приятный вечер. Он слышал лишь стук своих сандалий, что эхом отбивался от стен, но воинское чутьё вдруг лишило его покоя. Он обернулся, вглядываясь на пустую дорогу. Свет мерк, мелькая в колыхающихся огнях. Слабое шушуканье послышалось за его спиной, но стоило ему обернуться, как фонарь погас прямо перед его глазами. Дрожащее шушуканье усиливалось, плавно перерастая в хриплое хихиканье. Самурай вертел головой, пытаясь опознать задиристого шутника, но замечал лишь свою тусклую тень.

— Выходи, пока я не разозлился. — буркнул самурай.

Смущающий хохот продолжился, эхом проносясь по улице. Стук сандалий послышался вновь, но самурай стоял неподвижно, стараясь вглядеться в смуглую тень за углом. Он схватился за рукоятку катаны, настороженно наблюдая. Перед ним предстала бабка. Белый, броский макияж, красные, накрашенные губы, натянутые в безумной улыбке, ярко-жёлтое кимоно слепящее ярче фонарей. Она хихикала, невинно прикрывая губы ладонью и сморщенные глаза были направлены на воина, что разглядев пожилую женщину, слегка расслабился, выпрямив спину.

— Иди своей дорогой старуха, пока не нарвалась на беду. — предупредил её самурай.

Он развернулся и двинул дальше по тропе, но вновь услышал дикий хохот, что вызывал раздражающий скрежет в ушах. Воин оскалил зубы и резко обернулся, решив прервать наглый смешок, но дорога оказалась пуста. Смех вновь кружил вокруг него, выползая из разных мест, медленно превращаясь в настоящее безумие. Самурай ускорил шаг, в попытке оторваться от преследующего хохота, но голос и не думал отступать, словно следуя по пятам. Он обернулся вновь. Старуха с натянутыми губами продолжала сводить с ума взбешённого воина. Она смеялась, с дикой улыбкой на лице, медленно подходя ближе.

— Не подходи! — завопил самурай, сжав катану с той силой, что та заскрипела у него в ладони, — Предупреждаю!