Мудрость стихов

– Давай деньги, – вдруг протянула руку воительница.

Хисао глянул на неё с вопросительным удивлением, тут же искренне ухмыльнувшись.

– Значит, всё-таки заинтересовались?

Икеда не ответила, равнодушно отправившись к посреднику. Хисао наблюдал, как она перекидывается с посредником парой слов. Уверенно, без сомнений, не поднимая из-под амигасы чёрных глаз. Наблюдал за её стройной сложённой фигурой. Наблюдал за её плавными и мастерскими движениями даже в самых обыденных вещах и восхищался ею ещё сильнее. Она вернулась к нему, молча уставившись на бойцовский помост, а Хисао заворожённо не сводил с неё глаз, и лишь когда прозвучал первый удар, перевёл взгляд на бой.

Чёрный орёл ударил первым, накинувшись на Белого быка всем телом. Бык попятился, едва не рухнув в первую же секунду, но уверенно удержался на ногах, ударив локтем. Бойцы сцепились, пытаясь лишить соперника и без того узкого места, толкая друг друга на край помоста. Чёрный орёл перехватил инициативу и схватил Белого за плечо, снова навалился всем телом, ударив того по лицу. Белый бык упал на пол, брызнув из губы алой струйкой крови, и, несмотря на свою неудачу, выглядел весьма самоуверенно. Хисао возмущенно пожал плечами, когда первый раунд закончился не в его пользу.

– Чёрт, мы проиграли, – недовольно выругался он. – Этот старый плут обманул нас.

– Не волнуйся. Я ничего не ставила на первый раунд, – холодно ответила Икеда.

– Что? Почему?

– Ставить всегда нужно на второй раунд, а не на первый. Сначала ты наблюдаешь, оцениваешь ситуацию и лишь после делаешь ход.

Хисао покивал головой, словно снова став всего лишь юным учеником. Белый бык внимательно следил за своим соперником, сохраняя при этом стойкость духа, несмотря на неудачное поражение.

– Белый бык победит не потому, что сильнее, а потому что умнее, – добавила Икеда, кивнув посреднику, что ждал подтверждения ставки.

Белый бык сменил стойку, выставив левое колено вперёд, а плечи убрав назад и позволив Чёрному орлу вновь надавить на него сверху, но едва Орёл почувствовал преимущество, как Белый бык повалил его на пол, ловко перекинув через себя и вывернув руку так, что та посинела вздувшимися венами. Толпа завопила ещё громче. Хисао взглянул на уверенную Икеду и заметил, как сквозь железное хладнокровие проскальзывает довольная улыбка.

– Ваши волосы уже не седые, госпожа, но вы всё так же мудры.

Хисао почтительно поклонился. Он был уверенным и расчётливым, но не терял юношеской мечтательности, радуясь благам этого мира и каждой звонкой монете.

Они продвигались с краю дороги, торопливые жители проходили мимо, Икеда шла впереди, пока Хисао внимательно оглядывался, словно в поисках чего-то. Вдруг он остановился, переведя взгляд на доску объявлений. Множество пергаментов, листовок и оборванных примечаний, в большинстве своём даже не имевших смысла.

– Лживый старик обманул нас дважды, – сказал Хисао, не отрываясь от яркой листовки.

Икеда подошла ближе и сразу поняла, что привлекло внимание её спутника. На умелом цветастом рисунке была изображена привлекательная с первого взгляда женщина, державшая в руках окровавленную катану, и прикрывала нижнюю часть лица длинным рукавом. Белое кимоно свисало до самой земли, а кровь мешалась с красным полем цветущего ликориса. Воители видели в нём искусный рисунок мастера, но большинству он вселял непередаваемый ужас и заставлял ускорить шаг. Золотистая надпись предупреждала о злом духе в облике красивой женщины, что убивает каждого, кто попадётся ей на пути. Она умеет обращаться с мечом и сдирать кожу острыми ногтями. Хисао вытащил из бокового кармана толстый грифель и резво перечеркнул лицо женщины на листовке, приписав сверху: «Изгнана».

– «Весьма самоуверенно», – подумала Икеда, наблюдая, как горят глаза воителя.

– Осталось найти её, – отметил Хисао, продолжая заворожённо смотреть на рисунок.

Воительница огляделась. Люди проходили вдоль шумных дорог. Грязь и пыль поднимались в воздух, создавая серый туман, но зелёная трава, что возвышалась вдоль городских стен, сверкала пышным колоритом. На зелени цвёл ликорис, Икеда замечала его яркие цвета не первый раз. Тонкие нити и лепестки были будто связаны и, казалось, вели за узкие стены совершенно иной тропой. Хисао заметил внимательный взгляд своей мастерши и прищурился, всматриваясь в цветущее красное поле.