Мудрость толпы

– Я всегда говорила, что ты что-нибудь придумаешь, разве нет? Никогда не сомневалась в тебе!

– Ты рассказывала, как ты во мне сомневаешься, каждое утро, день и вечер, – отозвалась Рикке, пытаясь выхватить у нее чаггу.

С невероятной ловкостью Изерн успела бросить катышек в рот, прежде чем на нем сомкнулись пальцы Рикке.

– Если твои недостатки не выложены перед тобой так, чтобы ты могла их видеть, как ты сможешь с ними бороться?

Люди с шарканьем расступались, склоняя головы, когда она проходила мимо. Люди почтительно уступали ей дорогу. Люди раскрыли перед ней сквозной проход и топали ногами, и грохотали мечами, и стучали секирами по щитам, подняв грандиозный шум, пока она шла по нему. Таким же представлением они бы встретили Девять Смертей или Скарлинга Простоволосого, или любого из великих боевых вождей прошлого.

Говоря по правде, она сама с трудом верила, что ее план удался. Но не стоило давать об этом знать кому-то другому. Поэтому она шла, высоко подняв голову и расправив плечи, так, как ходила Савин дан Брок: словно она никогда не знала, что такое сомнения. Так она прошла к подножию зеленого холмика возле самой опушки леса, где мертвые были навалены особенно густо.

Трясучка кивнул ей. Его шлем был весь изрублен и истыкан в сражении, его волосы снова развязались и свисали вокруг лица.

– Все хорошо?

– Все хорошо.

Им двоим не нужно было других слов.

На вершине был Черный Кальдер. Возле плоского камня, наполовину ушедшего в землю, там, где упало его знамя. Тот, кто двадцать лет определял судьбу Севера, стоял на коленях, с мечом Йонаса Клевера, приставленным к глотке. Нельзя было не восхититься его спокойствием при поражении. Рикке подумала, сумела ли бы она сама отнестись к этому так хладнокровно, или начала бы строить планы спасения, а потом реветь и умолять пощадить ей жизнь? Но кому дело до того, как ведут себя проигравшие? Изменяют мир те, кто выиграл.

Клевер кивнул ей:

– Я его взял, вождь!

– Да что ты говоришь? – Рикке потрогала ногой здоровенный труп, лежавший в луже крови возле ее ног. – А этого тоже ты уделал?

– Мой человек, Нижний. Что поделать, он всегда страдал избытком драчливости и недостатком сообразительности.

– Так ты, в конце концов, выбрал свою сторону?

– Я никогда ее не покидал, – отозвался Клевер. – Чья бы сторона ни победила.

Кальдер глядел на нее, не переставая хмуриться.

– Ты обнаружила мою шпионку.

– Изерн-и-Фейл вычислила ее в тот же момент, как она появилась.

– Я чую ложь, – пояснила Изерн, держа копье на плече синей рукой, а белую перевесив через древко. – А от этой суки так и разило.

– То-то мне казалось, что все идет как-то слишком легко, – задумчиво проговорил Кальдер, глядя в сторону Карлеона, поверх заваленных трупами полей, где остатки его армии либо пытались бежать, либо сдавались в плен.

– Что поделать, – сказала Рикке, – все мы склонны верить в то, чего мы хотим. Вообще-то эту идею я подхватила у Трясучки.

Тот скромно пожал плечами:

– «Лучшая сила – это выглядеть слабым».

– Все, что я сделала, – Рикке пошевелила пальцами в воздухе, – это слегка посыпала ее блестками.

– Это было отлично проделано, – Кальдер задумчиво сощурился, глядя на нее. – Скажи мне одну вещь, между нами… эта штука действительно работает? Этот твой Долгий Взгляд? Ты действительно знала, как все обернется, с самого начала?

Она поглядела на него сверху вниз, просунув большой палец за цепочку изумрудов на своей шее.

– Я знаю, как все обернется теперь. Много лет назад мой отец поклялся убить тебя, если ты снова перейдешь через Каск.

– Я помню. – Кальдер медленно кивнул, устремив взгляд куда-то далеко. – За все приходится платить, рано или поздно.

– У меня ушло некоторое время, чтобы сдержать его слово, – сказала Рикке. – Но все же мы к этому пришли. Трясучка!

– Ага, – отозвался тот, вытаскивая меч.

Кальдер поднял голову, когда тень воина упала на него.

– Давно не виделись.

– Ага, – сказал Трясучка.

– Помнится, ты спас мне жизнь. Тогда, на круге, на холме Героев.

– Ага.

– Какая ирония, что ты же должен будешь ее и закончить.

– Ага.

– Ну что ж… едва ли я могу сказать, что этого не заслужил.

– Похоже, мечта твоего отца все же исполняется, – заметила Рикке. – Север объединен! – Она закинула руки за голову и потянулась всем телом. – Просто возглавлять его будут не его потомки. Скейл вернулся в грязь. Стур вернулся в грязь. Бетодова линия кончается на тебе!

– А! – По какой-то причине на лице Кальдера появился призрак улыбки. Он наклонился вперед и проговорил так тихо, чтобы слышала только она: – Так, значит, ты видишь не все.

Клинок опустился. Раздался резкий хруст, взметнулась вверх темная струя крови, и Кальдер упал лицом вниз на грязную траву.

…Последовала долгая тишина, оглушительная после шума битвы. Все взгляды были устремлены на клокочущую рану в Кальдеровом затылке. Трясучка стоял, хмуро глядя вниз, среди потрясенных лиц, и в его кулаке был зажат меч, прежде принадлежавший Девятипалому, – тот самый тусклый серый клинок с единственной серебряной буквой возле эфеса, весь в брызгах и пятнах крови.