Мудрость Толтеков. Карлос Кастанеда и философия дона Хуана

Но не будем больше касаться проблемы фиктивного и рассмотрим, каких предвестников знают толтеки и как они используют их? В действительности большая часть толтекского учения состоит из таких предвестников, которые называются “сказки о Силе”. Так в оригинале называется четвертая книга Карлоса Кастанеды, которая вышла в Германии под названием “Кольцо Силы”. Так, например, двойник или освобождение путем перепросмотра жизни являются “сказками Силы”. Для дилетанта или ученика магов рассказы силы звучат сначала как сказки или мифы, которые должны пояснить какое-либо символическое содержание. Таким образом, они кажутся символами. И обычный читатель книг Карлоса Кастанеды не поднимется выше этой ступени символического понимания рассказов. Это ни в коем случае не упрек, потому что первая ступень взаимодействия с рассказами силы по необходимости требует символического понимания. Однако многим не ясно, как можно подняться над этой ступенью. Можно посоветовать самому повторить содержание рассказов и сделаться прототипом каждой истории. Я говорю здесь не об акте фантазии, но о действительной реализации рассказа по другую сторону от какого бы то ни было символизма.

В этом отношении предвестник является рассказом, который показывает нам наши действительные возможности. Сможем ли мы когда-нибудь использовать эти возможности — зависит от различных факторов. Здесь следует назвать прежде всего терпение и способности к использованию возможностей практика. Под способностями я понимаю прежде всего, естественно, личную силу человека, свободную энергию, которая представляет собой абсолютную предпосылку для любого акта восприятия. Сказки о Силе — нечто большее, чем просто сказки или истории; они являются предвестниками действительных действий магов и как бы сценариями спектаклей, которые ставятся на магической сцене. Такое положение дел, к сожалению, никогда не сможет понять не-практик, и рассказы Силы останутся для него всегда только рассказами.

Для меня и моих спутников, однако, они не остались только рассказами, но превратились в конкретные действия Силы. Я описывал, например, как непосредственную практику искусство сновидения, которое для многих читателей, кажется, представляет только странный вид игры ума. Так, двойник для меня не является больше персонажем рассказа, но непосредственно достигнутой реальностью. Многие другие примеры я уже описал в этой книге.

Вообще в произведениях Кастанеды очень много рассказов Силы, но они чаще всего упоминаются как бы мимоходом и потому излагаются коротко. Один из этих рассказов повествует! о ночных бабочках, которые имеют для толтекских магов особое значение. Дон Хуан говорит о них: “Ночные бабочки с незапамятных времен являются доверенными друзьями и помощниками магов.” 154) Далее он сообщает, что ночные бабочки — это послы силы, которые выполняют, так сказать, посредническую функцию между Силой, намерением и магами. И я тоже всегда невнимательно читал это место в книге “Кольцо силы”, поскольку эта тема была мне совершенно непонятна. Рассказ о ночных бабочках оставался для меня всего лишь рассказом до тех пор, пока не произошло событие, о котором я хочу рассказать. Я выбрал эту историю, потому что она является переходной к другой теме данной главы — теме о жестах. Жесты — совершенно особенный способ, которым пользуются маги, чтобы посылать послов к Силе, к намерению. И при этом вряд ли существует лучший способ выполнить эту задачу, чем естественные посланцы — ночные бабочки.

Я — сновидящий, поэтому все новое в моей жизни начинается с особенного сновидения. Так, однажды я видел во сне большую бабочку, которая порхала вокруг меня. Она демонстрировала мне свое впечатляющее искусство: она то превращалась в светящийся шар, то вновь обретала свой обычный облик. Я внимательно следил за ней. Затем она влетела прямо в мое лицо, и я почувствовал, как объединились наши энергии. Я воспринял это как очень приятное и обогащающее чувство. Затем я проснулся.

На следующий день — это был конец лета — большая бабочка влетела в дом и стала беспокойно кружить вокруг лампы. Я начал говорить с ней и сказал, что она может не волноваться, потому что ей нечего бояться меня. Тогда она уселась на стену и я подошел к ней поближе. Ее глаза, казалось, сверкали, они были как два оранжево-красных светящихся шара, до краев наполненных таинственной энергией. Я почувствовал, что бабочка рассматривает меня снизу доверху своими глазами. Она взлетела и вновь начала кружить возле лампы. Я раздумывал, как бы мне сделать бабочку своим другом. И тут меня осенило: я предложил ей напиться. Я завернул рукав рубашки и сунул руку под водопроводный кран. Мокрую руку я протянул к порхающей бабочке как практический жест моего намерения. Я сказал ей, что она, вероятно, испытывает жажду и что она может спокойно сесть на мою руку, чтобы напиться. Сначала бабочка осторожно облетела мою руку, однако затем, к моему удивлению, уселась на нее, вытянула свой длинный хоботок и действительно стала пить.