Мудрость в притчах

Фанатизм и готовность к самопожертвованию, воспитывавшиеся в самураях дзен-буддизмом, отличались от фанатизма воинов ислама, которые шли на смерть в большей степени во имя веры, ожидая вознаграждения на том свете. Не о загробном блаженстве и посмертной жизни, а о достойной смерти и высоком месте в памяти живых мечтали шедшие на смерть самураи. Это отношение к смерти как естественному концу, как закономерной судьбе каждого, к нормальной смене одного состояния другим в немалой степени было стимулировано буддизмом, в том числе дзен-буддизмом.

Эстетика дзен в Японии заметна во всем. Она и в принципах самурайских состязаний по фехтованию, и в технике дзюдо, и в изысканной чайной церемонии (тяною). Эта церемония представляет собой как бы высший символ эстетического воспитания, особенно для девушек из зажиточных домов. Умение в уединенном садике в специально для этого сооруженной миниатюрной беседке принять гостей, удобно усадить их (по-японски – на циновке с поджатыми под себя разутыми ногами), по всем правилам искусства приготовить ароматный зеленый или цветочный чай, взбить его специальным веничком, разлить по крохотным чашечкам, с изящным поклоном подать – все это является итогом чуть ли не университетского по своей емкости и длительности обучения (с раннего детства) курса японской дзенской вежливости.

Вообще вежливость – одна из характерных черт японцев. Едва ли ее можно отнести только на счет дзенской самокультивации, хотя сдержанность и достоинство, изящество вежливости японцев наталкивают на мысль о том, что и здесь дзенская эстетика оказала свое воздействие. Удивительно, но даже в рамках бусидо беспощадный меч всегда уживался рядом с красотой, изысканностью и любовью. Любовь – хотя и не рыцарская, наподобие средневековой европейской, но в чем-то все-таки близкая ей, играла в жизни японского народа немалую роль. Это не конфуцианско-китайская любовь к старшему, к мудрецу, к родителям. Это и не близкая к чувственному наслаждению и сексуальной технике любовь-кама индийцев. Это любовь возвышенная, готовая к самопожертвованию, порой сводящая к себе чуть ли не весь смысл жизни. Японская история изобилует примерами двойного самоубийства любящих, не имевших возможности соединиться. И хотя эти трагедии не породили в японской литературе произведений, равных по силе и социальной значимости шекспировской повести о Ромео и Джульетте, авторитетные специалисты, в том числе и японцы (как, например, X. Накамура), полагают, что любовь в японской жизни и в японской поэзии обладает редкой для Востока силой и значимостью, равноправием чувства и позиций обеих сторон, и что в этом, возможно, одна из причин, облегчивших японцам восприятие многих сторон западной культуры [17] .

В XX веке религиозно-философское учение дзен получило известность в странах Запада, в частности благодаря популяризаторской деятельности Д. Т. Судзуки (1870–1966), принадлежащего к школе Риндзай.

В настоящее время популярность учения дзен за пределами Японии растет, при этом и само учение трансформируется и адаптируется последователями к западным реалиям.

В современной литературе встречаются различные трактовки дзена. Согласно наиболее популярному пониманию, дзен означает все делать совершенно: совершенно заблуждаться, совершенно проигрывать, совершенно сомневаться, совершенно страдать из-за боли в животе и т. п. Что значит «СОВЕРШЕННО» и чем это отличается от «совершенно»?

Р. X. Блис отмечает, что «СОВЕРШЕННО» состоит в воле, а «совершенно» – в действии. «Совершенно» значит, что действие гармонично на всех его этапах и полностью достигает ожидаемого эффекта. «СОВЕРШЕННО» значит, что ни один момент активности не содержит эгоизма, или точнее, что наше эго сотрудничает с силой притяжения и отталкивания эгоизма природы внутри и вовне нас.

Однажды Чинсо угощал монаха, лично подавая ему рис. Монах протянул руку, чтобы взять еду, а Чинсо отдернул свою. Монах не отреагировал. «Я так и думал», – сказал Чинсо.

Если нам что-то дают, мы говорим «спасибо». Если нам в чем-то отказывают, мы говорим «спасибо». Если нас зовут – мы отвечаем; если нас не зовут – мы отвечаем. Если мы поднимаем камень – он тяжелый, если мы его не поднимаем – он тоже тяжелый.

Согласно учению дзен, все во Вселенной взаимосвязано и является частью целого бытия. Наша боль – это не только наша собственная боль, это и боль Вселенной. «Радость» Вселенной – это наша радость. В этих словах скрыта Истина, свидетелем которой был каждый из нас, если был внимателен к себе и к собственному опыту. Особое чувствование заложено в каждом человеке, и он может научиться прислушиваться к нему и развивать его. В трудные минуты мать может чувствовать своего ребенка, находящегося и на другом континенте. Согласно дзену, в особых условиях даже взмах крыльев бабочки может вызвать ураган. Все взаимосвязано. Но один факт может быть более сильным, чем другой.