Читаем Мудрость воина. Сборник медитативных притч полностью

Но вот однажды неуязвимый мастер Цзи Ши воплотился в большого серого кота и пошел к дому Би Цзина посмотреть, чем он там занимается. И надо же такому случиться – Би Цзин в то время ну ничем не занимался, а сидел и думал: «Чем бы мне таким заняться?» А тут на тебе – большой серый кот крадется по огороду Би Цзина и поглядывает с опаской. Би Цзин встрепенулся: «Это еще что за кот такой, да еще чем-то неуловимо неуязвимого мастера Цзи Ши напоминает».

Би Цзин своему приятелю Ку Сибу говорит:

– Глянь-ка, Ку Сиб, вон серый кот крадется, оглядывается. Поди же ты, как на неуязвимого мастера Цзи Ши похож.

А Ку Сиб осторожный был, поэтому он и и говорит:

– Да, кот, действительно, неуязвимого мастера Цзи Ши чем-то напоминает, да только если бы это и впрямь неуязвимый мастер Цзи Ши был, то неизвестно еще, кому бы красться пришлось да оглядываться.

Но Би Цзин не был дальновидным, поэтому он кота серого поймал и всячески над ним издеваться начал – за усы дергать, за хвост тянуть. Да, не посчастливилось в тот раз неуязвимому мастеру Цзи Ши. Он только и успел подумать: «Вот же не повезло мне сегодня, вот уж точно – не лучший день в жизни мастера».

Но рано радовался Би Цзин. Потому что на следующий день неуязвимый мастер Цзи Ши в тигра уссурийского воплотился и пошел посмотреть, чем это Би Цзин у себя дома занимается.

С тех пор Би Цзин, если котенка серого видел, сразу в кусты прыгал, а потом всю дорогу крался да с опаской оглядывался.

<p>40</p>

Би Цзин сидел однажды сердитый. Он думал: «Вот хоть я по шее и получаю постоянно от этого человека, но все же неуязвимый мастер Цзи Ши для меня не авторитет».

Напрасно Би Цзин об этом так вот откровенно думал, потому что неуязвимый мастер Цзи Ши и мысли читать умел. Впрочем, Би Цзин всегда неосторожным был. А неуязвимый мастер Цзи Ши поэтому и был рад его осторожности научить. Да только Би Цзин упрямый до невозможности был, поэтому неуязвимому мастеру Цзи Ши ничего и не оставалось, как снова Би Цзину по шее надавать. Он даже думал порой: «Стойкий какой этот Би Цзин, прямо, как мраморный». Ну тут один секрет был, точнее – нюанс. Если бы Би Цзин, как деревянный был, неуязвимый мастер Цзи Ши и не напрягался бы. Но Би Цзин был, как мраморный, поэтому неуязвимому мастеру Цзи Ши попотеть приходилось. Он даже о Би Цзина руки и ноги набивал. Потому что завет сян-цюань гласит: «Раз пределу мастерства нет границ, то и совершенствовать себя надо без всякого перерыва». Что неуязвимый мастер Цзи Ши и делал в отличие от Би Цзина, который в своем сян-цюань все время перерывы делал, когда думал, или когда на неуязвимого мастера Цзи Ши сердился.

<p>41</p>

Би Цзин неуязвимого мастера Цзи Ши недолюбливал. Бывало, придут в провинцию Хусэй люди и спрашивают у Би Цзина:

– Вот, слышали, что у вас тут мастер сян-цюань сильный очень живет. Где можно с ним встретиться?

Ну а Би Цзину, понятно, подобные расспросы не по душе были. В таких случаях он обычно хмурился. Лицо Би Цзина приобретало мужественные черты. Он становился сдержанным, даже холодным. И практически всегда Би Цзин говорил:

– Ну знайте тоже. Я-то вот хорошо знаю неуязвимого мастера Цзи Ши. И вот что я вам скажу!..

Без всякого сомнения, можно утверждать, что Би Цзин знал неуязвимого мастера Цзи Ши даже лучше, чем говорил. Но об этом Би Цзин умалчивал, потому что кому охота рассказывать о жизненных неурядицах. Он обычно говорил:

– И зачем вы только ищете этого неуязвимого мастера Цзи Ши. Его принципы, – говорите, так они, знаете ли, сомнительные. Его ушу? Так он изменил школе своего учителя. Его кунг-фу – искусство? Вот мой приятель Ку Сиб искусен. Да-да. Красавец. Очень сильный. Его кунг-фу очень хорошо. А кунг-фу неуязвимого мастера Цзи Ши, ну знаете, прямо и говорить не хочется. И не я один так думаю. Вот мой приятель Ку Сиб тоже так думает. И вам бы я тоже советовал так думать.

Так говорил Би Цзин, потому что неуязвимого мастера Цзи Ши почему-то недолюбливал.

<p>42</p>

Однажды Би Цзин увидел, что неуязвимый мастер Цзи Ши ломает одним ударом кулака целую кипу черепиц. «Как это у неуязвимого мастера Цзи Ши так получается удачно, – подумал Би Цзин. – А, может, мне просто у неуязвимого мастера Цзи Ши спросить, как он это делает. Что, он мне не скажет, что ли? Не враг же он мне, в конце концов».

И пошел спрашивать. Неуязвимый мастер Цзи Ши и впрямь врагом Би Цзину не был. Просто шутил от беззаботности. Он Би Цзину и говорит:

– А ты, Би Цзин, просто помолись Великому Будде, и все у тебя пойдет, как по маслу.

Сказал все это неуязвимый мастер Цзи Ши просто в шутку. Нy а Би Цзин – парень простой, иронию не уловил. Собрал он своих приятелей и говорит, так, мол, и так, смотрите, учитесь. Помолился и бац по черепице кулаком. Ну две-три черепицы, действительно, раскололись, но рука Би Цзина вся распухла. «Ну почему, – думает с обидой Би Цзин, – этот неуязвимый мастер Цзи Ши опять меня обманул так бессердечно».

А Великий Будда с небес ему и говорит доброжелательно:

– Иронию надо было в голосе вовремя улавливать.

– И это всё, что ли? – спрашивает уязвленный Би Цзин у Великого Будды.

Перейти на страницу:

Все книги серии Путь мастера

Вокруг себя был никто
Вокруг себя был никто

Глубокое мистическое проникновение, которое не оставит равнодушными поклонников Пауло Коэльо и Карлоса Кастанеды. Путь от обычного человека – со всеми присущими ему недостатками и бытовыми проблемами – до Мастера, управляющего своей судьбой, доступен каждому из нас.Одна из главных сюжетных линий романа – история убийства Талгата Нигматулина, происшествия, потрясшего в восьмидесятые годы Вильнюс. Истинная причина этого загадочного убийства так и осталась непонятой.Героиня романа – здравомыслящая выпускница Тартуского университета – незаметно для себя самой вовлекается в секту и превращается в сексуальную рабыню.Вместе с героиней читатель погружается в самую сердцевину ощущений члена секты, видит Среднюю Азию изнутри, глазами дервиша, оказывается в таких местах, куда не пускают людей, разговаривающих по-русски.Другая линия романа рассказывает о представителе учения психометристов, обладающим необычным влиянием на человека. Герой приезжает в Одессу, разыскивая Мастера, имя которого выбито на одном из памятников старого кладбища. Поиски таинственной надписи приводят героя к рассказу о Реховотской крепости, последнем оплоте мамлюков, о страшных обычаях Хозяина башни, преемника Старца Горы, главы секты ассасинов.Главный герой романа, психометрист, распутывающий переплетения истории и психологии, пытающийся собрать разбросанные по разным странам и эпохам звенья единой цепи, находит в Одессе просветление и исчезает, словно растворившись в хрустальном воздухе черноморской осени.

Яков Шехтер

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза
Дух воина. Философия и практика ДЗЭН для карьеры и успеха
Дух воина. Философия и практика ДЗЭН для карьеры и успеха

Многое в этой книге может показаться непонятным с точки зрения рационального мышления, лишенным привычной логической определенности. Здесь вы найдете как теоретические знания о дзэн-буддизме, так и практический материал по медитативной практике и накоплению энергии. Все любители эзотерики, а также люди, занимающиеся восточными единоборствами на любительском и профессиональном уровне, смогут узнать об уникальных системах медитативных структур дзэна, получат возможность непосредственно изучить принципы.Авторы предлагают без предвзятостей пройти через кажущиеся трудности и открыть для себя своеобразную форму восприятия мира, присущую уравновешенному, беспристрастному сознанию, свободному от условностей и предрассудков. Материал этот рассчитан как раз на то, чтобы дать понятия подобного вида сознания, как совершенно нового или крепко забытого старого, нежели представить вам очередной наставническо-философский учебник.

Сергей Николаевич Коваль , Юрий Евгеньевич Холин

Эзотерика, эзотерическая литература / Эзотерика

Похожие книги

Эра Меркурия
Эра Меркурия

«Современная эра - еврейская эра, а двадцатый век - еврейский век», утверждает автор. Книга известного историка, профессора Калифорнийского университета в Беркли Юрия Слёзкина объясняет причины поразительного успеха и уникальной уязвимости евреев в современном мире; рассматривает марксизм и фрейдизм как попытки решения еврейского вопроса; анализирует превращение геноцида евреев во всемирный символ абсолютного зла; прослеживает историю еврейской революции в недрах революции русской и описывает три паломничества, последовавших за распадом российской черты оседлости и олицетворяющих три пути развития современного общества: в Соединенные Штаты, оплот бескомпромиссного либерализма; в Палестину, Землю Обетованную радикального национализма; в города СССР, свободные и от либерализма, и от племенной исключительности. Значительная часть книги посвящена советскому выбору - выбору, который начался с наибольшего успеха и обернулся наибольшим разочарованием.Эксцентричная книга, которая приводит в восхищение и порой в сладостную ярость... Почти на каждой странице — поразительные факты и интерпретации... Книга Слёзкина — одна из самых оригинальных и интеллектуально провоцирующих книг о еврейской культуре за многие годы.Publishers WeeklyНайти бесстрашную, оригинальную, крупномасштабную историческую работу в наш век узкой специализации - не просто замечательное событие. Это почти сенсация. Именно такова книга профессора Калифорнийского университета в Беркли Юрия Слёзкина...Los Angeles TimesВажная, провоцирующая и блестящая книга... Она поражает невероятной эрудицией, литературным изяществом и, самое главное, большими идеями.The Jewish Journal (Los Angeles)

Юрий Львович Слёзкин

Культурология