Мудрость змеи: Первобытный человек, Луна и Солнце

Ночь, когда Луна светила в половину своей силы, достигнув первой четверти, определялась как «nonus», «ноны», что означало «девять», а почему именно так и столько ли в действительности, разговор о том грядет. Задача жрецов храма Януса в день календ состояла в том, чтобы сначала определить, сколько суток разделяют момент первого явления серпа и время превращения его в полудиск, в ноны. Загвоздка тут заключалась в том, что этот детский и подростковый этапы счастливого периода жизни Луны обязательно должны были содержать нечетное, а значит, совершенное и благоприятное число дней, но отнюдь не десять, как можно подумать. Жрецам предстояло в сущности, установить лишь, в 5-е или 7-е число наступят эти ноны, а выбор той или другой даты определялся решением — коротким (29) или длинным (31 сутки) виделся понтификам наступивший месяц. К коротким они обычно причисляли, январь, апрель, июнь, август, сентябрь, ноябрь и декабрь, а к длинным — март, май, июль и октябрь. Только февраль был и тогда коротышкой, включая в себя, в отличие от других, четное (несовершенное) число дней — 28, но иногда намного больше, а почему — вопрос особый. Затем, когда проблема распределения дней по месяцам к общему удовлетворению решалась, Pontifex maximus определял, на какое число должно приходиться полнолуние.

Смысл определения четверти Луны как наступления нон (девяти) скрывался в том, что сам этот термин призван был напомнить и подсказать — до наступления полнолуния оставалось девять дней. Само же полнолуние называлось весьма примечательно — иды, что означало или «разделять» (iduare), или «Юпитер», но не исключено, что то и другое вместе. Первое заключало в себе многозначительный подтекст — как раз то самое разделение месяца на два главных периода: счастливые сутки непрестанного, до полнолуния, роста света ночного светила и несчастливые, когда оно медленно, вплоть до кануна, угасало, теряя свет. Иды полной Луны были днями самого лучезарного Юпитера. Вот почему с таким старанием жрецы раздумывали — на 13-е или 15-е число приурочить им жертвоприношение «Владыке Неба» и «Отцу дня», мудро разделившему месяц на светлую и темную половины? Впрочем, понтифики больше делали вид, что установление рубежа ид давалось им с муками. Ведь если уж знаешь день нон, то определить, когда будут иды, в действительности не составляло труда: 5-е число первых предопределяло выбор 13-го числа вторых, а 7-е соответственно — 15-го. Ноны, значит, наступали за восемь (по римскому счислению — за девять) суток до ид, после которых жрецам предстояло вести отсчет «мрачной» половины месяца, когда Луна «умирала». Для темной, траурной половины месяца культовые празднества не полагались, а значит, и определение их момента не требовалось. Да и то сказать — кому же придет на ум веселиться, когда Луна, страдая в небесах, отходит в небытие?

Все о предстоящем месяце, согласованное на совете жрецов в день календ, громогласно объявлялось собиравшимся на центральной площади города. Римляне узнавали тут, сколько продлится наступивший месяц, какое на сей раз количество дней отделят календы от нон, а ноны от ид и, наконец, долго ли придётся ожидать прихода календ очередного цикла жизни ночного светила. Каждый теперь знал, когда, сообразуясь с ликом Луны, следует приносить жертвы богам. Тому же, кто в последующие дни запамятует, достаточно было выйти в урочный час на ту же площадь и дождаться, когда жрец выкрикнет, какие именно наступают сутки. Примечательно, что отсчет их велся им в обратном порядке. Дежурный понтифик мог, положим, выкрикнуть: «Седьмой день перед нонами марта!» или затем, следующим вечером: «Шестой день перед нонами марта!», и так до тех пор, пока не объявлялся день самих нон. Столь же постепенно, уменьшая в должной последовательности номерной знак 8 дней, приближал время провозглашения ид.

Такая для кого-то, быть может, озадачивающая манера отсчета суток к некоему нулевому, а значит (как теперь при старте ракеты!), к особо величественному моменту отличалась между тем не сразу бросающейся в глаза значимостью. Эта манера счисления призвана была нацелить внимание на грандиозность предстоящего Появления в Небе Луны в виде полудиска или полного круга. Каждый римлянин должен был знать, сколько дней осталось до того момента, как на площади прозвучит волнующее, заветное: «No-nus!» или, того значительнее, «Idus!»