Мудрые остроты Раневской

– Стали устраивать концерты на стадионах. Никакой уверенности, что на маленькой сцене посреди огромного стадиона стоит именно та певица. Голос-то легко по динамикам с пластинки передать.

* * *

Знакомый молодой человек просит совет, стоит ли ему в очередной раз круто менять свою жизнь. Раневская пожимает плечами:

– Жизнь человеку дается только раз, значит, дважды испортить ее не получится. Можете делать, что угодно, вам уже не опасно.

* * *

Шумной назойливой знакомой, желающей втереться в доверие, чтобы потом хвастать своим близким знакомством с Раневской:

– Вас как много, что мне столько не нужно…

– Ум столетнего человека вовсе не ум пяти двадцатилетних глупцов.

Немного подумав, добавляет:

– Хотя какой ум у столетнего? Значит, и впрямь равны…

* * *

– Бывают полные дуры, а бывают худые…

* * *

– Если грабители требуют у вас выбрать жизнь или кошелек, предложите им забрать и то, и другое. Сразу поймут, что в кошельке пусто, а жизнь такая, что и отбирать не стоит.

* * *

– …и жизнь полная чаша…

Раневская добавляет:

– …дерьма…

* * *

Знакомый на отдыхе хвастает, что нашел подкову. Раневская сокрушенно:

– Не поможет.

– Почему?

– Подковы приносят счастье только тем, что пашут как лошади.

* * *

Большое видится на расстоянье…

– Конечно, больше вероятности в него не вляпаться.

* * *

– Судьба щедро одарила этого молодого человека…

Раневская комментирует:

– Здоровьем…

* * *

– Мне с богатством всегда не по пути, оно лежит в чужих кошельках или на чужих сберкнижках.

* * *

– Считать овец, чтобы заснуть, бесполезно. Свои овцы есть мало у кого, а считать чужих завидно…

– Удивительно: осел ослом, а ведет себя по-свински.

* * *

– Нужно, чтобы тебе не только завидовали, но и не могли нагадить…

* * *

– У нас одна помеха счастью.

– Какая, Фаина Георгиевна?

– Утреннее похмелье.

* * *

– Ему крылья ни к чему, ползать у ног начальства будут мешать.

* * *

– Фаина Георгиевна, вы лежали в больнице? По какому поводу?

– Делали вскрытие.

_—?!

– Ну, да. Оперировали, для этого вскрывали.

«Жизнь человеку дается один раз».

– Правильно, кто же выдержит второй?

* * *

Раневская, выходя из туалета в театре, ворчит:

– Как что-то приятное, так во сне и дома, а как расстройство желудка так днем и в театре…

* * *

Страшно надоевшим гостям:

– Ах, как жаль, что вы, наконец-то, уходите!

* * *

– Скажу всем, что написала завещание.

– А это зачем?

– Пока никто не будет знать, что именно в нем и кому что завещано, не рискнут портить со мной отношения и говорить гадости во время похорон.

– А потом?

– А потом мне будет все равно.

Вряд ли кто-то из знавших Раневскую поверил бы, что ей есть что завещать, актриса никогда не делала сбережений, ее ценили вовсе не за это.

* * *

– С тех пор как лошадей сменили автомобили, женщины перестали верить в прекрасного принца на белом коне. Приходится всего добиваться самим. А мужчины называют это феминизмом.

* * *

– Ну откуда же на всех взять принцев да еще и прекрасных, не говоря уже о конях? Довольствуйтесь тем, что есть, – хамами в трамваях.

* * *

– Сколько моль шерстяными носками ни корми, все равно сволочь на новую шубу заглядывается.

* * *

Оказавшись в очередной раз без денег, Раневская решила продать свою шубу. Но когда открыла шкаф перед покупательницей, чтобы продемонстрировать единственную имевшуюся роскошь, оттуда вылетела здоровенная моль.

Понимая, что продажа не состоится, Раневская фыркнула:

– Что, нажралась, сволочь?!

* * *

– Любовь Орлова держит отдельный шкаф для моли, чтобы та не лезла питаться шубами во все остальные.

* * *

– Новая шубка Любови Орловой страшно понравилась всем, особенно ее моли.

Раневская вовсе не завидовала Орловой, напротив, относилась к ней с уважением. Не всем дано спокойно пережить пик своей популярности и не стать после этого брюзгой.

* * *

– Привыкнуть к своим привычкам иногда трудней, чем отвыкать от них.

– Доктора требуют, чтобы бросила курить. А еще есть и пить много воды. Говорят, что иначе умру через несколько лет. Но если брошу, то умру еще раньше.

* * *

– Фаина Георгиевна, как ваше здоровье?

– Не знаю.

– ?!

– Его давно нет, потому и не знаю.

* * *

– Фаина Георгиевна, вы никогда не задумывались, как должен выглядеть памятник вам?

– Зачем он мне?

– Но ведь поставят же когда-то…

– Для того и живу долго, чтобы этого не сделали.

* * *

– Деньги штука неимоверно растяжимая. Вернее, у меня страшно сжимающаяся. Другим хватает на месяц, у меня заканчиваются через неделю.

Она стеснялась добавить, что заканчиваются потому, что домработницы транжирят, что в долг берут и не всегда возвращают, что платят мало…

* * *

– Мне замуж нельзя даже за Рокфеллера. Я его разорю своей безалаберностью, причем не купив ни единого бриллиантового колье, одни только новые туфли в местном универмаге. Остальное просочится, как вода сквозь пальцы.

Немного подумав, вдруг добавляет:

– А, может, и правда выйти за американского миллионера? Сначала за одного, потом за другого… так и всю Америку разорить можно.

* * *

Раневская говорила, что не вышла замуж, потому что ни жить в клетке, ни справиться в неволе не умеет.

* * *