Мудрый король

– И это в тихую погоду. А поднимется ветер?…

Пожав плечами, прево опустил голову.

– Я так и знал, что вы мне не ответите. Хорошо, а почему они кривые? Кто сделал их такими, ведь не сами жители?

Флассан принялся объяснять, сопровождая свои слова жестами рук.

– Именно так, ведь улицы рождаются от домов. Чей-то фасад выбился из ряда и вылез вперед, следом другой такой же дом – и вот уже улица повернула. А если дом полез назад, то встречный выпирает настолько же, насколько противоположный дом отступил вглубь. Снова улица поворачивает, но теперь уже в другую сторону…

– Возмутительно! – оборвал его король. – Строят кому как вздумается и когда кто захочет! Пора положить этому конец. Не город, а скопище разбросанных кое-как деревянных и глиняных сараев! Улицам надлежит быть прямыми, а не изогнутыми, как меч сарацина. Будем мостить улицы и выравнивать их, особенно те, что пойдут к воротам. Вылез дом вперед – снести его наполовину, а тех, кто посмеет возмущаться, выселим в предместья. Париж должен стать образцовым городом, как, скажем, Страсбург. А то ведь что получается: по улицам бродят коровы, свиньи и куры, висит белье, а прохожие зажимают носы оттого, что повсюду стоит вонь. Стыдно! Что подумают о нас гости? Париж, столица французского королевства, похож на развалины, а его улицы – вылитые трущобы! Мало того что кривые, они еще узкие и темные. Попади на одну из них в квартале Сен-Жермен или Сен-Мартен и, клянусь венцом Иисуса, уже не выберешься, потому что не разберешь, где вход, а где выход, в какую вообще сторону идти. Что там критский Лабиринт! Сам Минотавр заплутал бы на парижских улицах и в отчаянии рухнул бы в грязь, взывая о помощи. Не так ли, господин Аршамбо? – обратился король к городскому старшине.

– Ваше величество, улиц много, а людей у меня мало, – попытался защищаться тот. – Да и что мы можем сделать: камень не везут, нет песка, рабочие бастуют. А на север от квартала Сен-Жерве – там вообще одни болота.

– И тем не менее там живут люди. Как же они пробираются к своим домам?

– По доскам и бревнам. Это у них что-то вроде улиц…

– Черт знает что! Почему не засыпаны болотистые места? Почему маленькие отдаленные улицы напоминают скорее трясину? Мне говорили – там зыбкая почва, уходит из-под ног. Помои выливают прямо в эту грязь, мусор бросают туда же! Больницы переполнены людьми, страдающими заразными болезнями! Лечить их никто не умеет, и люди умирают десятками, сотнями! Причина кроется в улицах и переулках, которые кишат всякой заразой.

– Церковники утверждают, государь, что с этим невозможно бороться, ибо это кара свыше, – вставил прево, указывая пальцем в небеса. – Больным они устраивают публичные моления, проповеди, молитвы всем известным святым. Их несут для исцеления в аббатство Святой Женевьевы или в собор Богоматери.

– Вот откуда чума и проказа, – молвил Герен, – а мы ищем ее истоки в карающей длани Господа, ссылаемся на ливни, а потом на засуху. Утверждаем, что чума – болезнь, насылаемая колдовством, и обвиняем в этом женщин, которых объявляем ведьмами. Кому же это выгодно? Церкви, которая якобы нашла виновника эпидемии, или городским властям, не желающим видеть то, что творится у них под носом?

– Вы слышали, Аршамбо? А вы, Готье? Старшины цехов тоже? – грозно хмурил брови Филипп. – Долго это будет продолжаться? Или вы все хотите лишиться своих должностей? Желаете, чтобы король упрятал вас в тюрьму как пособников дьявола, сеющих заразу в нашем городе? В столице французского королевства! Так я прикажу Бильжо, он живо с вами поговорит.

Едва прозвучало это имя, присутствующие затряслись от страха, заикаясь, стали лопотать что-то в свое оправдание, в отчаянии устремили молящие взгляды на Флассана.

– Но, государь, что же делать, если не хватает рук, а жители продолжают выливать помои под окна себе или своему соседу?… – беспомощно развел руками прево. – Да хорошо бы одни помои, а то ведь… сами понимаете, ваше величество, что я хочу сказать.

– Полагаете, этими вопросами должен заниматься король? – побагровел от злости Филипп. – А вы? Для чего существует в городе администрация? И почему король должен выслушивать от вас этакие жалобы? Вы прево и находитесь у меня на службе, так что будьте добры впредь сами выслушивать жалобы и принимать надлежащие меры, а не плакаться перед королем. Власть над городом дана вам, а не мне.

– Но как же быть с камнем и песком? Их так трудно вывозить с наших карьеров, которые, как вам, вероятно, известно, довольно далеко…