Мудрый наставник при славных героях

Упускать такой шанс он не намеревался. Пустив в ход все свое обаяние, он добился ее расположения, но даже Сувор не думал о том, чтобы стать ее фаворитом. Когда намеки Матери стали уходить в совершенно конкретную сторону, он был в ступоре от счастья. Сувор благодарил всех богов за такой шанс. Отношения с ней позволили ему стать легатом четвертого и расплатиться по многим долгам. Ради повышения своей репутации Анций сам распространял слухи об их отношениях и жестко прерывал их на людях, высказываясь об абсурдности этих заявлений.

Более сметливые мелкие дворяне тут же стали менять свое отношение к Сувору, видя в нем сильную фигуру. Высшее дворянство стало относиться к нему еще холоднее и презрительней: лишний игрок в большой политической игре, пытающийся создать новую фракцию, был не нужен никому.

В дверь вошел толстоватый человек лет сорока – это был его секретарь, Брас Тарикус. Он подошел к его столу и поклонился:

– Господин легат…

– Ближе к делу – тон Сувора был холодным. Секретарь служил ему давно и был одним из немногих людей знавших реального Анция Сувора: жесткого, прямолинейного, нетерпеливого, заносчивого и амбициозного человека. Тарикус начинал службы семье Суворов еще при его отце и, можно сказать, что Анций вырос на его глазах.

– Я по поводу того дела.

Анций поднял на него глаза, не поднимая головы. Затем он открыл ящик стола и извлек небольшую статуэтку. Статуэтка была выполнена в виде человеческого уха на ножке из черного мрамора. Он поставил статуэтку на стол и надавил на верхнюю часть уха. Статуэтка, надломилась ровно посередине, и верхняя половинка откинулась как на шарнире. Через мгновение на месте разлома появился синий огонек, не больше лучины. Это был магический предмет [Сломанное Ухо], что не позволял подслушивать любые разговоры на расстоянии двух метров, даже с помощью магии.

– Продолжай.

– Подготовка идет по плану: заказы розданы и выполняются, а люди скоро будут на местах.

– Если все так гладко, то зачем ты мне об этом рассказываешь? Давай уже, выкладывай.

– Один высокопоставленный купец с востока сообщил, что гильдия ремесленников начала расследование наших действий. И, кажется, они смогли связать это с Вами.

Сувор задумался. Он не был наивен и прекрасно понимал, что подготовленная в спешке провокация может быть раскрыта. Важно было лишь успеть ее провести раньше разбирательств, а дальше это будет уже не важно: его влияние растет не по дням, а по часам и когда он вернется с победой, даже его враги заткнутся.

Но если об этом узнает Правящая Мать, то ее доверие к нему упадет и тогда выше своего текущего положения ему не подняться никогда. Анций не любил эту женщину, но не использовать ее любовь к «красивым вещам» было бы глупо. Он понимал, что, если она его отвергнет, его сожрут, за столь бесцеремонное толкание локтями. А значит, план нужно исполнить, во что бы то ни стало, иначе все усилия будут потрачены зря.

Весь план был прост: создать провокации, победить практически не сопротивляющегося противника, стать легатом первого, а потом… Он много размышлял над этим «потом». Останавливаться не хотелось, ведь до вершины осталось совсем чуть-чуть, и после стольких трудов, остановится, не попытавшись, будет кощунственно. Его свадьба с Правящей Матерью была выгодна им обоим. Если он станет ее мужем, то при «загадочной смерти» молодого Императора, Мать должна быть объявлена Императрицей, а он, Сувор, ее Императором.

У Императоров, начиная с Первого, была странная особенность: у них всегда был лишь один наследник. Как и почему у них не выходило даровать больше потомства мужского пола, оставалось загадкой. Поэтому, когда последний Император умер от болезни, а его сын был еще слишком юн, ему нашли регента – его мать. Эта кандидатура была нейтральной по отношению ко всем фракциям дворян, поэтому всех устроила. Покопавшись в старых свитках Первого Императора, Сенат нашел его повеление на случай отсутствия потомков. Императором станет или наследник по крови или супруг. Это тоже было многим на руку: были дворяне, присматривающиеся к Матери, но главной проблемой, оставался ее сын: если истинный наследник трона, вступит в свои законные права, то ценность Правящей Матери станет нулевой. Естественно ее это не устраивало, и она растила из него марионетку, которой нужен советник; и Мать перестала заниматься его образованием, увлекшись почти абсолютной властью.

Она была дворянкой из города-государства, и четко понимал свою роль как женщины. Ее брак с Императором не был браком по любви, и к сыну она не испытывала истинно материнских чувств. Становиться же женой кого-то из высших дворян, значит вставать, на чью-либо сторону и быть, лишь винтиком в механизме их политических интересов. Поэтому, Сувор хотел думать именно так, она и сошлась с ним. Он был чужим для всех и всеми ненавидим, а значит полностью под ее властью. Став его женой, она могла продолжать наслаждаться властью, а в случае неприятностей, Сувора всегда можно было отдать на растерзание толпы дворян. Только у самого Анций, были иные планы.