Муфта, Полботинка и Моховая Борода

Едва лишь Муфта подумал об ответственности, как почувствовал прилив свежих сил. Всё-таки нельзя добровольно поддаваться смерти! Он встал с кровати и сел за руль.

Ту-ту-ту… туу-туу-туу… ту-ту-ту.

Муфта давал сигнал бедствия. Три коротких, три длинных, и ещё три коротких. И снова:

Ту-ту-ту… туу-туу-туу… ту-ту-ту.

Но и на этот раз никто не отозвался, и вскоре Муфта опять впал в уныние. Неужели и впрямь ему придётся оставить этот мир в расцвете лет, в расцвете сил и способностей?

Мысли Муфты невольно обратились к прошлому, и он внутренним взором увидел себя маленьким Муфтой-ребёнком, сидящим на коленях седомуфтой муфты-бабушки. Ах, да… Точно так он выглядел на одной старой фотографии! Муфта уже давно не листал своего старого альбома, и теперь ему вдруг очень захотелось посмотреть его. Он вернулся к кровати, приподнял край матраца и вытащил из-под него большой альбом в яркой обложке.

— Хочешь, Воротничок, взглянуть на мои карточки?

Собака, тронутая вниманием хозяина, завиляла хвостом.

Муфта сел за стол, а Воротник прыгнул к нему на колени.

— Ну вот, смотри, — сказал Муфта, открывая альбом. — Это семейная фотография. Вот мои мать и отец, дедушка и бабушка и ещё один дедушка и ещё одна бабушка. У всех нарядные муфты. А этот крошечный цыплёнок на руках у мамы — я сам. Эта фотография сделана вскоре после моего рождения.

Воротник удовлетворённо тявкнул.

— Я здесь довольно хорошенький, не правда ли? — сказал Муфта. — У меня ещё и волос-то на голове почти нет, а муфта на мне не меховая, а из мягкой фланели.

Моховая Борода кашлянул.

— А мне можно посмотреть твои детские фотографии? — приподняв голову с подушки, с любопытством спросил Моховая Борода.

— Пожалуйста, — ответил Муфта, но в его голосе явно звучала недавняя обида. — Я ведь не запрещаю. Но и не навязываюсь. Во всяком случае, тебе не стоит беспокоиться, если это просто из вежливости.

— Ну что ты, — дружелюбно пробормотал Моховая Борода. — Твои фотографии меня очень интересуют.

Он встал, подошёл к столу и из-за плеча Муфты принялся смотреть альбом.

Муфта тем временем перевернул страницу.

— А здесь я в детской коляске, — пояснил он. — А тот, кто везёт коляску, — мой дедушка. По рассказам, он часто со мной гулял, потому что из всей семьи у него было больше всего свободного времени. И во время прогулок он всегда читал мне стихи.

— Значит, вот откуда у тебя и поэтический дар! — воскликнул Моховая Борода. — Раз ты уже в раннем детстве слушал стихи, то стихотворные рифмы, образно выражаясь, у тебя в крови!

— Возможно, что и так, — не стал спорить Муфта. — Я как-то об этом не думал.

Некоторое время они молча рассматривали фотографии.

— А это тот же дедушка в молодости, — говорил Муфта, продолжая перелистывать альбом. — Это свадебная фотография дедушки и бабушки. Дедушка сидит, а бабушка стоит, ласково положив руку на его плечо.

— Какая милая фотография, — растроганно сказал Моховая Борода. — И какая красивая белоснежная муфта на твоей бабушке!

— Это свадебная муфта, — улыбаясь, объяснял Муфта. — Сшита из шкуры белого медведя.

Он опять перевернул страницу.

— Здесь я уже немного постарше. Мы с отцом на рыбалке… А это новогодняя фотография. Вся счастливая семья сидит у новогодней ёлки.

— Какое милое семейство! — тихо сказал Моховая Борода. И вдруг добавил почти крича: — Ах, дорогой мой Муфта! Почему ты достал этот альбом только теперь! Почему ты никогда не показывал его Полботинку!

Муфта поднял голову и в недоумении уставился на Моховую Бороду.

— Полботинку? — повторил он. — Просто не было случая. Но почему эти фотографии так тебя взволновали? В них ведь нет ничего особенного.

— Ты думаешь, что нет?

Моховая Борода взволнованно ходил взад и вперед. Но вдруг остановился и выпалил:

— Если бы Полботинка увидел эти фотографии, то он никогда не стал бы считать тебя волчьим приёмышем!

— Волчьим приёмышем? — удивился Муфта. — Волчьим приёмышем меня считали краеведы. А Полботинка…

Моховая Борода тяжело вздохнул и сказал, присаживаясь на край кровати:

— И он тоже.

Альбом задрожал в руках Муфты и с грохотом упал на пол.

— Я не хотел тебе об этом говорить, — угрюмо продолжал Моховая Борода. — Но теперь, когда я увидел твои семейные фотографии, эти слова вырвались у меня сами собой. Да, и Полботинка тоже… Он слышал рассуждения краеведов. И вбил себе в голову, что ты вырос среди волков, что с тобой…

Моховая Борода замолчал. Не слишком ли он далеко зашёл?

— Что со мной? — тихо спросил Муфта. — Что со мной опасно водиться? Не так ли?

— Примерно так, — ещё тяжелее вздохнул Моховая Борода. — Перед лицом смерти я не стану ничего скрывать. Примерно так он и сказал.

— Потому и ушёл?

— Потому и ушёл.

Воцарилась тяжёлая тишина. Даже Воротник понял, что случилось что-то плохое, и ласково лизнул Муфту в лицо. А Муфта чувствовал, что его силы вновь убывают. Он уже был не в состоянии нести ответственность за Воротника, да и вообще за что бы то ни было. Он был для этого слишком расстроен. Альбом с фотографиями всё ещё валялся на полу. Муфта опустился на кровать и спрятал голову в подушку.