Муха на крючке

— Так как же вам удалось добиться признания от Надежды Павловны? — напомнил Таланский, заинтригованный повествованием.

— Ввиду явной глупости случившегося, я понял, что это женщина. А путем умозаключений пришел к выводу, что эта женщина — Спичкина. Куски лески и записка появились в тот день, когда Василиса осаждала Барсова в присутствии Надежды Павловны. А та ради Барсова готова на многое. Если не на все. Как можно было выжить из офиса предполагаемую соперницу? Напугать до смерти! Времени сочинять что-либо у Надежды Павловны не было. Вот она и придумала этот трюк с запиской и леской.

— На чем же ты ее подловил? — с интересом спросила Василиса.

— Я позвонил в ее дверь под видом чиновника из стройуправления. Якобы пришел проверить, не делали ли в ее квартире перепланировку. Ну, там, не сносили ли несущие стены и так далее. Она пустила меня посмотреть. На балконе сушилось белье. Я выглянул, увидел, что леска совершенно новая, но на кронштейнах болтаются куски старой, обрезанной ножницами. Тут-то я понял, что, торопясь напугать Василису, Спичкина с утра срезала леску у себя на балконе и, разделив ее пополам, засунула сопернице в сумочку и в ящик стола. А вечером отправилась в магазин, чтобы прикупить новую и восстановить порядок в доме.

Ну, тут я вытащил удостоверение, начал наступать на нее, угрожать, как водится, сказал, что на той леске сохранились следы. В общем, она призналась. Барсов может гордиться.

Из-за него женщины не только проливают слезы, но и пускаются в довольно сомнительные авантюры.

— Неужели? — удивился Таланский. — Что-то я не замечал в нашем коммерческом директоре ничего такого…

Василиса видела, что он лжет. Сто процентов — ему доводилось ревновать Людочку к Барсову. Шувалов наверняка подумал то же самое, потому что едва заметно усмехнулся.

— Что-нибудь еще? — спросил Кудесников. — Вопросы ко мне есть?

— Еще бы не быть! — откликнулась Василиса. — Когда и как ты обо всем догадался? И нагнал в парк столько народу?

— А, это! После происшествия с твоей сестрой я попытался строить другие версии. Размышлял, прикидывал. Потом вдруг вспомнил, что после твоего устройства в «Метеорит» возле тебя появился совершенно новый человек.

Помнишь, ты сказала, что у тебя ночует сестра с другом? А буквально незадолго до этого говорила, что сестра сейчас одинока. Значит, друг появился совсем недавно. И именно этот друг находился в ночь нападения в квартире. Все это показалось мне подозрительным. Я сел ему на хвост, и он привел меня к кому бы ты думала? К лопоухому Вите! Тут-то я понял, что эти двое имеют самое непосредственное отношение к происходящему. Конечно, за такой короткий промежуток времени мне не удалось собрать достаточное количество информации.

Но кое-что все-таки прорисовалось.

Наблюдая за тем, как эти двое общаются, я понял, что Гена — лидер, а Витя — подчиненный. Лидера мы оставили на свободе, а Витю взяли.

— Мы — это кто? — уточнила Василиса.

— Я и мои военнослужащие.

— Ага! Значит, не милиция.

— Нет, не милиция. Только себе мы обязаны тем, что Витя раскололся так быстро. Он рассказал нам много интересного. В частности, что у тебя, Василиса, на домашнем телефоне стоит «жучок» и Сестраков прослушивает все твои телефонные разговоры. Наши с тобой в том числе. Когда ты позвонила мне вечером, у меня родился план. Хочешь послушать, что ты мне сказала?

Он достал из сумки диктофон и нажал на кнопку воспроизведения записи:

— Послушай, Арсений, мне, кажется, повезло, — раздался в комнате голос Василисы. — Я нашла доказательства против одного человека.

— Ты расстроена? — Это уже был Арсений.

— Еще бы. До сих пор в себя прийти не могу.

Разговаривать долго не буду, потому что мне нужно еще кое-что проверить. Сейчас этот человек.., он.., в общем, он занят и не сможет мне помешать покопаться в его вещах.

Кудесников нажал на паузу и сказал:

— Как я теперь понимаю, ты имела в виду Мусина, которого увезли в больницу, не правда ли?

— Естественно. Ведь у меня в руках был его дневник.

— А Сестраков подумал, что ты говоришь про него.

— Он тогда, кстати, принимал ванну.

— Ну точно! «Он занят, — сказала ты, — и не сможет мне помешать покопаться в его вещах». Возможно, у Гены в вещах было что-то, его изобличающее. Какие-нибудь записи. Это мы позже уточним. Что ж, на воре, как говорится, и шапка горит. Слушаем дальше.

— Василиса! Ты снова собираешься взламывать чью-то квартиру? Скажи мне, кто он.

— Нет, Арсений, не скажу. Один раз я уже думала на Барсова, а он оказался пошлым развратником. Я должна все проверить сама. Давай встретимся вечером и тогда обо всем поговорим, хорошо ?

— Я знаю этого человека ?

— О нем — безусловно, знаешь. А видел ли когда — понятия не имею.

— Значит, это не Таланский. Уже легче.

— Вы что, подозревали меня?! — завопил Таланский, перекрывая голоса на пленке.

Кудесников растерялся, но Василиса тут же пришла ему на выручку:

— Это я, Алексей Степанович, выдвинула такую версию. Арсений меня высмеял, а в этом разговоре просто подколол. Это шутка такая, понимаете?

Таланский успокоился и даже слегка смутился.