Муха в паутине соблазнов

— Не бойся так и есть. Но… Как и в любой серьезной организации у нас есть условия, и тебе нужно будет подписать контракт о неразглашении и ознакомится с правилами. Ты готова подчинить тело и успокоить душу?

— Я должна принять решение сиюминутно?

— Да. Ты должна решить сейчас.

Я сделала глубокий вдох, Миша молча смотрел на меня. Его выражение лица и небольшая ухмылка, так и кричали «Да, она трусиха» «Сейчас откажется». Но это, напротив, подтолкнуло дать положительный ответ. Мне так натерпелось доказать ему обратное.

— Готова.

Агния открыла дверь и мы вошли в просторный кабинет. Она уселась за массивный дубовый стол, а нам указала сесть на мягкие клетчатые кресла. В кабинете стоял полумрак, так как шторы из плотного текстиля были прикрыты. В кабинете располагалась огромная библиотека, расположенная в деревянных книжных шкафах, а так же вокруг были расставлены узорные подсвечники и часы. На стене висели картины, и на одной из них мой взгляд остановился. На ней была изображена прекрасная женщина с округлыми формами. Агния заметила, что я глазею на это произведение.

— Афродита, Боттичелли. Копия конечно. Но очень качественная копия, выполненная где-то в 19 веке. Семейная реликвия, а художник мой предок. Я всегда забираю ее с собой, если переезжаю из одной страны в другую.

— Очень эффектно.

— Благодарю. Ну что ж перейдем непосредственно к делу.

Агния отворила дверцу в столе и достала какие — то бумаги. Затем протянула их мне.

— Прошу ознакомится сейчас.

Это оказался договор, который я внимательно начала читать. Условия обязывали вносить ежемесячный взнос. Он был не большим. Я так поняла, это скорее чисто символическая процедура. Но при не уплате взноса, меня исключат из братства без возможности вернуться обратно.

Полная конфиденциальность. Я не имею права делиться информацией о том, что происходит в братстве, а так же об участниках братства (в случае, если я сама узнаю их личность) с людьми не имеющих отношения к братству.

Я не обязана учувствовать во всех мероприятиях. Если, что-то посчитаю неприемлемым для себя, в праве отказаться принимать в этом участие.

Было еще одно интересное условие. Я должна один раз в три месяца представлять документ, о том, что я не больна инфекционными заболеваниями и СПИДом.

Невольно пришли мысли о проститутках. Агния заметила, что проводя пальцем по этому пункту, я подняла бровь.

— Не пугайся. Эта формальность необходима, на случай если ты решишь учувствовать в оргиях братства. Да и в целом, братство должно ассоциироваться с безопасностью и душевным комфортом, а не с неприятными последствиями. Подписав этот документ, мы несем моральную ответственность перед людьми, которые на некоторое время будут объектом нашей игры.

— Игра. Интересное слово. Как раз таки азарта и не хватает порой в жизни.

Услышав эти слова, Миша улыбнулся и мотнул головой в знак согласия. Я продолжила знакомиться с документом. Читала вдумчиво и не торопясь, так же я отметила для себя пункт, что БДТ дает гарантии о том, что не будет использовать мои персональные данные против меня и сохранит конфиденциальность. Я старалась ни чего не упустить и не просмотреть ловушек, на случай если они тут есть. Но ни чего подозрительного не обнаружилось. Вполне приемлемые и обнадеживающие правила. Но один пункт меня все же смутил. Он гласил о том, что участники братства при выполнении заданий, обязуются полностью выполнять условия, необходимые для начисления баллов.

— Что еще за баллы? — с недоумением спросила я.

Агния сняла с пальца кольцо с огромным синим сапфиром. Затем, аккуратно убрала его в шкатулку.

— Синий цвет является символом нашего братства.

— Синий!? Как иронично! — отметила я, — ведь этот цвет — цвет целомудрия. Как-то не вяжется с братством, где занимаются сексом.

— Все верно. Однако, в этом и смысл — сломать систему и навязанный порядок. Все эти условности придуманы людьми. Мы — люди их и вправе нарушать. Не думаю, что когда создавалась Вселенная, синий цвет обозначал целомудрие. Цвета вообще не имели символику, пока в это всё не вмешались люди.

Я задумалась над словами Агнии. Все же эта женщина умела приводить правильные доводы. Она продолжила говорить: