Муха в самолете

Неожиданно я обозлилась. Видали сноба? У меня, к сожалению, не было родителей, озабоченных воспитанием дочери, никто Вилку в консерваторию не водил, кто дал право пареньку смотреть на меня с брезгливой снисходительностью?

– Вы общаетесь лишь с теми, кто отличает Баха от Бетховена? – поинтересовалась я.

Ролик поднял очень красивые темно-карие глаза, опушенные густыми, сильно загнутыми ресницами.

– Что вы, конечно, нет! Мой показавшийся вам бестактным вопрос был вызван лишь простым соображением: я нахожусь не в своей квартире, кухня – единственное место, где я могу подождать маму, заходить в чужие комнаты неприлично. Сегодня вечером я играю концерт, пока не сольный, просто исполняю одну вещь, очень хотел еще раз повторить ее, но если вас раздражает скрипка…

– Конечно, нет, – воскликнула я, – репетируйте сколько заблагорассудится! Ой!

– Что-то случилось? – насторожился Ролик.

– В ванной… идите на кухню, располагайтесь там спокойно, сами чай наливайте, я не могу поухаживать пока за вами! – воскликнула я, вспомнив про Бакса.

– Я ни в коем случае не требую к себе внимания, – поднял вверх руки парень, – извините, что помешал, но положение безвыходное. Мама, наверное, в магазин пошла, она скоро вернется…

Не дослушав его, я побежала в ванную, где в полной тишине сидел Бакс.

Отдернув занавеску, я обнаружила кота все в той же позе, только пена на шерсти съежилась и почти исчезла.

– Милый, – заворковала я и стала очень осторожно поливать Бакса из душа.

Сначала направила струю на лапки, затем на хвост и на спинку. Голову кота, не пострадавшую от масла, я не намыливала, хватит с Бакса на сегодня стрессов и без мытья башки.

Теплая вода журчала, кот не выказывал никакого сопротивления. Животное, похоже, было грязным до предела, потому что с него стекала темная, почти черная жидкость. Я старательно терла Бакса рукой, промывала его нежную, шелковистую кожу. Кожу! Шланг выпал у меня из рук. Я уставилась на Бакса и почти лишилась чувств.

На белой эмали восседал кот самого странного вида. Лапы и шея нормальной, так сказать, лохматости, а тело почти лишено шерсти. На спине Бакса виднелись только редкие пучки шубки, а из филейной части торчал длинный, розово-серый, похожий на толстую макаронину хвост.

Я села на коврик.

– Матерь божья! Почему ты покрылся проплешинами?

– Мяу, – тихонько ответил Бакс и затрясся.

Я схватила чей-то не слишком чистый халат, розовый с фиолетовыми розочками, замотала в него кота, прижала к себе и горестно воскликнула:

– Ну и таблетка! Хорошее болеутоляющее.

Бакс засунул голову в махровую ткань и затих, а я, обретя способность мыслить, оглядела дно ванны, покрытое смытой кошачьей шерстью, потом взяла бутылочку с шампунем и внимательно прочитала этикетку. Посередине крупными буквами было написано «Seife». Все правильно, это мыло. Пальцы крутили бутылочку, на дне обнаружилась еще одна бумажка с текстом, который я легко перевела на русский язык: «Идеальное средство для детей. Моет чис­то, без слез, не аллергенно. Не употребляйте внутрь!» Жидкость была создана для детей и никакого вреда Баксу нанести не могла!

Прижав к себе халат с притаившимся внутри котом, я, почти потеряв над собой контроль, побрела по коридору. Что скажет Линда, увидев вместо своего любимца чудовище?

Добравшись до чуланчика, я предварительно закрыла изнутри шпингалет, развернула Бакса и стала внимательно осматривать зверя. Никаких ссадин или ран на нем не было, кот тихо лежал на халате, преданно заглядывая мне в глаза. Я быстро завернула страдальца, животное довольно заурчало.

– Вот что, – шепнула я, – ты пока лежи тут, а я попробую поговорить с врачом.

Телефон у Линды стоял в прихожей, над аппаратом висело объявление: «Межгород не набирать!» Я покрутила допотопный диск и попросила:

– Подскажите номер скорой ветеринарной помощи.

– Пишите, – равнодушно прозвучало из трубки.

Обрадованная столь удачным решением проблемы, я опять потерзала аппарат и, услыхав тихое: «Алло», поинтересовалась:

– Это врач для животных?

– Да.

– Мой кот выпил обезболивающее.

– Какое?

– Не знаю. Растворила таблетку в молоке, а он польстился.

– Название препарата?

– Не могу сказать, такая розовая пилюля.

– Девушка, лекарства различают не по цвету.

– Ну да, верно, я вообще-то хотела сама его выпить.

– Неизвестно что?!

– Э… а… ага!

– Понятно. Что с котом?

– Он теперь местами облысел!

– Что?!!

– Но не от мыла, оно детское, понимаете, я вымыла его шампунем.

– Зачем! – вздохнул ветеринар. – Отчего столь идиотская затея пришла вам в голову? Кошек не положено купать.

– Он в сайру упал, с маслом, – попыталась я объяснить ситуацию, – выпил таблетку, я хотела его утешить, дать рыбки.

– Привозите кота, – резко перебил меня врач, – многие лекарства для человека смертельны для животных! Чем быстрее доставите несчастного, тем лучше. Адрес знаете? Записывайте! Да прихватите с собой упаковку из-под лекарства!

Повесив трубку, я схватила валявшуюся у двери спортивную сумку. Так, лечебница недалеко, пара остановок на метро, укутаю Бакса…