Муха в вине

Она подскочила и в нерешительности остановилась и потом, поняв по его насмешливому взгляду свой приговор, рухнула на диван.

— Ты чудовище! — тихо проговорила она и закрыла ладонями лицо.

— Я делаю все правильно, дорогая, — в его голосе чувствовалось самодовольство и жесткость, — и тебе советую привыкнуть к своему новому положению. Ну, если хочешь, — он встал и прошел вновь к бару, плеснул виски и задумался, — А давай сделаем вот что, — развернулся к ней с улыбкой на лице, — Заключим договор. Ты мне родишь пару наследников, желательно хоть бы одного мужеского пола, а я оставляю тебя в покое. Ты будешь самостоятельно решать, как тебе жить, что делать.

— Вот как? — она отняла руки от лица и взглянула на него с усмешкой.

— Да-да, — воодушевился он своей идеей, — это будет замечательно и приемлемо для нас обоих. Я получаю сына или как получится, может быть и двух, а ты свободу.

— Свободу это как? — усмехнулась девушка, — Могу с тобой развестись?

— Нет, конечно, — он сел напротив и посмотрел с улыбкой ей в лицо, — Ты развестись со мной уже не сможешь. Но передвижение, жить, где хочешь, как хочешь, знакомства, даже личного плана — всё пожалуйста.

— То есть, мне можно завести даже любовника? — усмехнулась она.

— Если захочешь, — пожал тот плечами, — но я уверен, что мы подходим и в этом случае. Я сделаю так, что ты не захочешь кого-либо еще. Ты, просто меня не знаешь.

— Ты так самоуверен, что уже меня тошнит, — скривилась Лина и отвернулась.

Они замолчали.

— Хорошо, — встал Виктор и протянул ей руку, — если у тебя все вопросы, то пойдем и я представлю тебя моим слугам. Прости, нашим слугам.

Спустившись на первый этаж, он хлопнул в ладоши и из кухни вышли трое: двое мужчин и женщина.

— Я хочу представить вам будущую хозяйку этого дома, моя невеста Галина Сергеевна. Это, — он указал на пожилого, полноватого мужчину в белом колпаке, — Как ты уже догадалась, дорогая, знаменитый парижский повар и кондитер Жак, рядом женщина твоя горничная Лизавета, молодой человек Олег, и его ты уже видела, мой личный слуга. Еще есть несколько охранников и главный, их командир и мой телохранитель. Его ты еще увидишь. Сейчас он подбирает тебе такого же.

— Зачем? — вскинула Лина на него глаза.

— У тебя, дорогая, будет личный охранник, то есть твоя тень. И еще личный шофер.

Слуги поклонились, и Лина им кивнула, слегка смущенная таким представлением прислуги.

— Лизавета покажет тебе твою комнату и поможет, если будет нужда. На твоем подзеркальнике лежит карта с открытым счетом. Как ею распорядиться, сообразишь сама. Ведь ты умная девочка, — он прихватил девушку за талию, привлек и поцеловал в щеку. Лина дернулась, и Виктор тут же выпустил ее из объятий.

— Спустись к ужину, прошу тебя, — поцеловал он ей пальцы, — мне было бы приятно тебя видеть. Может быть, возникнут еще какие вопросы.

— Я хочу телефон, — сказала она, — мне нужно позвонить подруге в Израиль. Она даже не знает, что умерла бабушка.

— Телефон там же.

— А как оплачивать счета за разговоры?

— Твои счета не требуют дополнительных усилий с твоей стороны, как текущих, так и интернета. Только прошу тебя, не давай повода усомниться в наших договоренностях.

Лина подняла в изумлении брови.

— Ты поняла, о чем я говорю.

Еще раз поцеловав руку, он сбежал с лестницы, на которой они стояли и направился к выходу. Олег бросился вперед, открывая тому двери. Остальные стояли и смотрели на Лину. Она не могла понять, почему они стоят и молчат.

— Так какие будут приказания, Галина Сергеевна? — вывела ее из ступора Лизавета.

— Приказания? — уставилась на нее девушка.

— Да, — ответила с каменным лицом женщина, — Жаку или мне.

— Никаких, — махнула Лина рукой, — делайте, как и всегда. Только, пожалуйста, Лиза, покажите мне мою комнату.

— Обязательно, Галина Сергеевна, прошу, — и она быстро поднялась по лестнице, опережая Лину.

Глава 7

Они шли коридором вправо, и женщина открывала двери и показывала апартаменты.

— Это половина ваша, то есть хозяйская, — говорила она, не поворачивая к Лине головы, — а влево гостевая.

Девушка шла за ней и мельком осматривала представленное. Это были два отдельных жилых комплекса: женский и мужской. Мужской, видимо, Виктора, а женский для нее. Она прошла вначале в свой. Огляделась. Небольшая гостиная и из нее две двери: одна вела в спальную комнату, другая, как скривилась Лизавета, для ее наперсницы.

— Она что же, должна жить здесь? — удивилась девушка.

— Если захочет, — откликнулась горничная, — А, в общем-то, гостям предоставляются комнаты в другом крыле.