Муки науки. Ученый и власть, ученый и деньги, ученый и мораль

3. Норманисты игнорируют славянские миграции. Академики Янин и Седов доказали три миграционных потока из западнославянского мира – из Южной Балтики, из Польши и с Карпат (Сахаров), в 8-м веке, в середине 9-го и в середине 10-го (Фомин). – Доказательство миграций считается у археологов очень трудным делом, для этого требуются серьезные факты. Археологи Янин с Алешковским в своей гипотезе опирались исключительно на лингвистические наблюдения, археологических же данных не приводили. Седов опирался на литературные данные и археологический материал не прорабатывал. Аргументы его другими археологами не приняты. Да и говорил он о середине I тысячелетии н. э. Никакой привязки к варягам у этого движения нет. Тогда как движение населения из Скандинавии засвидетельствовано сотнями археологических артефактов именно для IX–X веков.

4. Оба – и Фомин и Сахаров – обращаются к археологии с целью опровергнуть археологическую картину норманнского проникновения. Из 150 тысяч артефактов, добытых Новгородской экспедицией, лишь 10–15 штук скандинавские (Фомин). – Сколько раз хватать фальсификаторов за руку?! При подсчетах нужно же брать не все века (истории города), а только те, в которых действовали варяги, и не все вещи, а только этнически определенные, и не все места, а только те, где варяги жили по историческим сведениям. Мы проделали такие подсчеты давно и получили точные цифры, они опубликованы[46]. Норманнов в стратегически важных пунктах Северной Руси в IX веке больше, чем славян. Учитывались при этом не только артефакты, но и обряд погребения.

5. Скандинавский мир был ориентирован на освоение других стран – западных, не наших (Сахаров). – Тогда почему абсолютно одинаковым выглядит распространение скандинавских археологических памятников в Англии и Франции, с одной стороны, и в России – с другой?

6. Какие города создали варяги? – спрашивает Фомин и отвечает: Новгород, Белоозеро, Изборск. Это славянские имена. Не назвали ни – штадтом, ни – бургом, ни – хольмом. – Простите, назвали. Древний город на Волхове в сагах называется Хольмгард, по-видимому, это было Рюриково городище, а вот возникавший неподалеку «новый город» получил славянское название. Город Изборск по сомнительному преданию (из Иоакимовской летописи) назван от имени Избора (имя неславянское), а по предположению этимологов (А.И. Попов, Г. Шрамм) – по реке Иза или Иса (финноязычное «Великая»), и назван он Исуборг, что в славянской переделке дало Изборск (не от «избы» же он назван). Белоозеро же рассматривается как калька с вепсского Вауктар. То есть всякий народ переводил это название на свой язык. Я уж не говорю о Кэнугарде (Киеве), Гардарики, «росских» названиях днепровских порогов.

7. Обилие неславянских имен в летописи, среди которых много скандинавских, Фомин отбрасывает ломоносовским аргументом: имена же легко заимствуются, у нас много еврейских имен (Иван, Мария, Михаил, Гавриил и так далее), но мы же не евреи. – Да, но еврейские имена взяты из Библии, а она пришла с христианством. А с чем (или с кем) пришли скандинавские имена, если не с варягами?

8. Скандинавские саги не знают ничего из восточнославянского мира до Владимира, до рубежа X–XI веков – ни хазар, ни половцев, ни имен князей, даже Рюрика не знают. «Здесь нечего больше сказать» (Фомин). – Все не так категорично, как кажется Фомину. Саги знают только то, что приносили вернувшиеся из Гардарики воины. Значит, до рубежа веков в основном не возвращались, оседали там.