Муки ревности

— Конечно, ведь вы еще слишком молоды. Но это правда. Моменты, когда мы действительно живем полнокровной жизнью, редки и мимолетны — даже в самой богатой событиями судьбе. А вот впечатления, которые произвели на нас эти события, вечны — плохие или хорошие. Запах — это тот золотой ключик, который поворачивается в замке памяти, открывая окно в прошлое, полное сокровищ. Он заставляет вспомнить цвета, звуки, прикосновения. Представьте себе — когда я утром в своем кабинете открыл флакон, я внезапно оказался в 1936 году. Молодой человек в белом фланелевом костюме взошел на террасу дома с садом, выходящим на берег моря в Кап-Ферра. Он встретился с хозяйкой дома предыдущим вечером в казино в Монте-Карло, а сегодня обнаружил, что первым пришел на обед. Когда дворецкий провел гостя на залитую солнцем террасу, тот увидел, что хозяйка находится там в полном одиночестве. На ней был белый сарафан и закрывавшая темные волосы шляпа, а глаза защищали солнечные очки. Похожая на отлитую из золота статую, она подала ему для поцелуя изящную загорелую руку, и, наклонившись, гость ощутил сильный запах «Праздной любви». Молодой человек не имел представления о том, что воспоминание об этом коротком миге будет преследовать его всю жизнь. Или о том, что вся сцена мгновенно оживет в его сознании, когда через сорок с лишним лет он откроет флакон без этикетки, присланный юной незнакомкой. Молодой человек, который стал очень старым, был настолько заинтригован, что решил встретиться с этой молодой женщиной и узнать, чего она хочет.

Шаннон зачарованно следила за его рассказом о княжне Ксении, но, когда он закончил, пылко произнесла:

— Месье Галант, я хочу получить от вас формулу — ту, которую вы разработали перед тем, как покинуть «Галант». Все говорят, что эти духи стали бы более знаменитыми, чем «Шанель номер пять» или «Мицуко».

— А, так вы тоже знаете о моих формулах? — сказал он, глядя на Шаннон, глаза которой горели энтузиазмом.

— Из того, что о вас написано, я прочитала абсолютно все. Все изучила, чтобы открыть источник вашего вдохновения. И приехала сюда, чтобы предложить вам ресурсы, находящиеся в моем распоряжении, — необходимый капитал, собственную лабораторию в Грассе.

— Ко мне уже подходили и предлагали деньги, но я должен признать, что никто до сих пор меня не заинтриговывал, как вы.

Когда Анжелика принесла тарелку с сырами и чашу с вишней и персиками, Галант налил гостье полный бокал вина.

— Вы на самом деле такой романтик, как кажетесь? И настолько ли вы романтик, чтобы воспользоваться шансом, который я вам даю? — дерзко сказала Шаннон.

Он расхохотался.

— Почему вы думаете, что вам понравится моя формула — которая, как вы считаете, у меня есть?

— Не знаю почему, но я как будто уже с ней знакома. Я слишком много читала о вашем стиле.

— Видите ли, там очень высокое содержание жасмина. Цена на французский жасмин поднялась почти до недосягаемых высот, а я согласен использовать только самый лучший.

— Знаю, но это можно решить. И если ваши духи понравятся — а я уверена, что это так, — то найдутся люди, готовые за них платить. — Видя, что его сопротивление слабеет, Шаннон вытащила из своего портфеля бумаги. — Вот здесь у меня проект рекламной кампании, рассчитанной на два года — срок, за который, как я надеюсь, духи поступят на рынок. Возможно, это убедит вас в серьезности моих намерений.

— Вы уже думали о названии? Может понадобиться много времени на его поиски. — В голосе Галанта звучало сомнение, но Шаннон поняла, что он уже увлекся.

— Вы когда-нибудь давали название своей формуле?

— Нет, это дело специалистов. К тому же любое название, которое двадцать лет назад было удачным, сейчас может оказаться нерыночным.

— Я думала о названии и уже разработала его, — с энтузиазмом сказала Шаннон. — Мой парижский консультант по правовым вопросам ждет распоряжения запатентовать его в сорока пяти странах, месье Галант.

— И что же это?

— «Самарканд».

Глядя на стрекозу, повисшую в воздухе около бассейна, Галант взвешивал про себя предложенный вариант. Шаннон, как и он, представила искателей мирры и ладана, темные купола на бледном вечернем небе, крики муэдзинов — все, что связано с Самаркандом и дошло до них сквозь века с той поры, как Марко Поло по Великому шелковому пути доставил на Запад весть о богатствах Востока. Это слово однажды всплыло из подсознания Шаннон, и она немедленно решила использовать его, посчитав свежим, манящим и незабываемым.

— Да, мне нравится, — согласился Галант. — И нельзя сказать, что оно неуместно. Это животный, возбуждающий запах, с оттенками сандалового дерева, розового масла, жасмина, не считая сотни других вещей.

— Вам необязательно давать ответ немедленно. Я буду здесь, в Грассе, изучая процесс приготовления цветочных экстрактов в период сбора урожая роз. Я хочу изучить все аспекты бизнеса — сверху донизу. Если хотите, я вернусь через неделю или две.

— Нет, я предпочел бы дать ответ сейчас же.

Сердце Шаннон замерло.