Муки ревности

— Ты сама знаешь. Джонкуил позвонила мне прошлой ночью и обо всем рассказала. Шаннон, дорогая, почему же ты мне ничего не сказала? — хриплым от волнения голосом спросил Зан. — Зачем ты так поступила с нами?

Шаннон почувствовала, что краснеет.

— Поверь, Зан, я рассказала Джонкуил не для того, чтобы ты бросился ко мне. И в общем-то уже слишком поздно, чтобы что-то объяснять, — печально сказала она, стараясь проявить твердость. Шаннон на собственном опыте убедилась, что Зан слаб и не стоит ее преданности, но при виде человека, которого раньше так сильно любила, ее сердце смягчилось. Шаннон опустилась в кресло у камина, и несколько секунд они молча смотрели друг на друга.

— Пожалуйста, Шаннон, можно мне увидеть Патрика? — нерешительно сказал Зан.

Сколько раз она рисовала себе эту картину — ее сын встречается со своим отцом! Шаннон всегда представляла, что это произойдет в Сейяне. Зан будет подниматься в гору, а они с сыном встретят его на пороге дома. Это была дурацкая романтическая сцена из дешевого романа, разыгрывающаяся на фоне цветов, цикад и сияющего голубого неба. Каким абсурдным фантазиям она предавалась, подумала Шаннон. В действительности все оказалось совсем по-другому. Встретившись, они с Заном взглянули друг на друга через пропасть отчуждения. Но заметив боль в его глазах, Шаннон поняла, что значит для Зана приехать к сыну, которого он никогда не видел, и усомнилась в мудрости решения, которое приняла несколько лет назад.

— Сейчас я его приведу, — тихо сказала Шаннон и вышла из комнаты.

Через несколько секунд она вернулась вместе с Патриком. Взъерошенный, в ночной пижаме, он сонно потирал кулачками глаза.

— Патрик, я хочу, чтобы ты познакомился с Заном.

— Bonjour, — сказал он, в смущении глядя на мать и с опаской протягивая руку Зану.

— Ты ведь можешь говорить по-английски, дорогой, — мягко сказала Шаннон.

— Привет, Патрик, — наклонившись, сказал Зан. Глаза его блестели, он был слишком растроган, чтобы говорить.

Патрик вежливо убрал свою руку, чувствуя, что что-то не так. Он безуспешно пытался понять, что означает странное выражение лица его матери. Мальчик не мог понять и причину необычно дружеского отношения, которое проявлял к нему незнакомец.

— Пожелай Зану спокойной ночи, — тихо сказала Шаннон. — А потом иди спать. Может быть, утром ты его увидишь.

Патрик подчинился, по очереди подставив обе щеки. Зан поцеловал его с нежностью, в то же время понимая, что должен скрывать ее до тех пор, пока не завоюет привязанности сына.

Отведя ребенка в постель, Шаннон вернулась в гостиную, закрыла за собой двери и прислонилась к ним. Она попыталась взять себя в руки, но, поняв, что это невозможно, беспомощно рассмеялась. В глазах ее стояли слезы.

Зан стоял, засунув руки в карманы, еще более неуверенный в себе, чем в момент прибытия.

— Хороший мальчик. Такой воспитанный, такой красивый, — начал Зан.

— Он сейчас немного стеснялся, но обычно он очень дружелюбный. Дети ведь очень чувствительны. Они понимают, когда у взрослых не все в порядке.

— Да, это так.

— Как Саффрон? Она не свыклась с тем, что Розмари уже нет?

— Нет, и, наверное, никогда не свыкнется. Но она старается меня утешить, потеря Розмари нас очень сблизила.

— Она такой милый ребенок. Мне она всегда нравилась… — Шаннон замолчала. Они разговаривали друг с другом как чужие люди.

— Я не хочу тебя задерживать. Ты явно собиралась куда-то идти, так что я появился в неподходящий момент. — Порыв страсти, который принес сюда Зана, выбросил его на незнакомый берег, где будущее зависело от каждого произнесенного им слова.

— Я не в состоянии сейчас никуда идти. Если хочешь, можешь пока остаться.

— Шаннон, — начал Зан, — возможно, я слишком поспешил с приездом. Возможно, мне нужно было сначала позвонить. Но когда я услышал эту новость, почувствовал, что должен ехать. Ты думаешь, не надо было этого делать?

— Честно говоря, не знаю, что сейчас чувствую. Пожалуй, я не жалею о том, что ты приехал. — Шаннон подумала о Джонкуил. Не потому ли она доверила ей секрет Патрика, что подсознательно надеялась восстановить отношения с Заном? Было больно думать, что сейчас он поверил рассказу Джонкуил, в то время как весной поспешно осудил Шаннон после оскорбительной статьи в газете.

— Может быть, ты хочешь выпить? Мне это просто необходимо, — сказала Шаннон.

— Да, пожалуй. Я бы выпил бренди, если у тебя есть.

Он смотрел, как она берет хрустальный графин. Черное платье эффектно оттеняло золотистую кожу.

Когда Шаннон передавала ему бокал, Зан взял ее за руку.

— Шаннон, нам нужно о многом поговорить, многое сказать друг другу.