Муки творчества. Сборник рассказов

Майкл, не теряя ни секунды на размышления, припустил со всех ног. Мужчина с битой бросился вдогонку. Охранник решил не ввязываться в разборки, убрались с парковки и ладно. Двое парней тоже быстро отстали. Майкл оглянулся, мужчина с битой всё ещё продолжал преследование. Чтобы сбросить преследователя с хвоста Майкл выскочил на дорогу. Завизжали тормоза.

– Придурок! Тебе что, жить надоело?!

Преследователь не решился повторить этот манёвр. Майкл пробежал ещё пару кварталов и остановился перевести дух. Огляделся в поисках друга, не отстал ли.

– Вот видишь, Майкл, что происходит, когда не слушаешься друга. Ты себя разрушаешь. Позволь мне помочь тебе.

– С меня пот ручьём течёт, а ты даже не запыхался. Пит, как ты это делаешь?

– Пойдём со мной. Ты не виноват.

– Да что ты заладил – всё пойдём, да пойдём. И в чём я не виноват?

– Пойдём со мной. Позволь мне помочь тебе.

– Если мы пешком пойдём, подожди минут десять, мне надо передохнуть.

– Хорошо. Я могу подождать. Я могу ждать сколько угодно. Скажи, как будешь готов.

– Я готов, – сказал Майкл через пять минут, – ты можешь мне хотя бы намекнуть.

– Я свой выбор уже сделал. Ты не виноват. Я хочу тебе помочь.

– Ну вот опять, как заведённый …

Дальше шли молча. Питер чуть впереди, Майкл следом за ним. Приблизительно через полчаса неспешной прогулки Майкл понял, куда они идут, и стал напевать про себя песню:

But my dreams they aren't as empty,

As my conscience seems to be.

I have hours, only lonely.

My love is vengeance.

That's never free.

Но мои мечты не настолько пусты,

Как моя совесть хотела бы.

Я одинок, круглосуточно и без выходных.

Моя любовь раздирает меня изнутри,

Но от себя никуда не сбежишь.[13]

Припев закончился, и Майкл остановился перед большими коваными воротами. Питер прошёл в ворота и остановился на крыльце старинного особняка. Сейчас, осенним вечером, дом выглядел особенно устрашающе. Голые деревья тянули свои корявые руки-ветки к свету, пробивающемуся из закрытых ставнями окон. Майкл стоял у ворот и не решался войти.

– Пит, зачем мы сюда пришли. Ты же знаешь, что я не люблю это место. Они там держали нас с Анной две недели, и до сих пор держат её там, почти месяц уже. Когда я найду свою машину, я приеду и заберу её домой. Пусть только попробуют её не отпустить.

– Правильно. Ты должен её отпустить.

– Ты ничего не путаешь? Я должен её отпустить? Я?!

– Ты. – Питер сел на ступени. – Анна, я больше не могу. Я сделал всё, что было в моих силах.

Майкл не заметил, когда на крыльце появилась Анна.

– Ты молодец. Дальше я сама справлюсь.

Анна спустилась с крыльца и направилась к Майклу, так до сих пор и стоявшему возле ворот.

– Анна, они тебя отпустили?

– Они меня не держат. Я могу уйти в любое время. Ты не виноват. Пойдём со мной.

– И ты туда же! Они вас с Питом чем-то напичкали в этой обители душевнобольных?

– Нет. Они ничего нам не сделают, а тебе помогут. Если ты сам захочешь.

– Я тебя почти месяц не видел, и ты предлагаешь мне снова пойти к этим душегубам?

– Глупенький, прошло уже полгода, – Анна взяла за руку Майкла и повела за собой, – тебе надо отдохнуть, ты себя медленно убиваешь.

Майкл пошёл за Анной, как собачка на поводке. Они поднялись по ступеням. Дверь открыла женщина в белом халате.

– Здравствуй, Майкл! Ты меня помнишь? Мы для тебя приготовили ту же комнату. Если не забыл, поднимайся на второй этаж.

В холле на всякий случай дежурили два медбрата, по виду даже и не скажешь, что они способны окончить медицинский хотя бы на тройки. Майкл начал подниматься по лестнице на второй этаж, но вдруг обернулся и спросил:

– А вы разве со мной не пойдёте?

– Нет, – ответила Анна, – дальше ты сам.

– Нет, – ответила медсестра, – тебя там уже ждут.

***

Майкл очнулся за рулём своей машины. Он полусидел, полулежал в водительском кресле,  уткнувшись лицом в сработавшую подушку безопасности. Ноги онемели, но он смог пошевелить пальцами, значит всё в порядке. Майкл потянул за ручку и толкнул дверь плечом. Дверь поддалась, но не открылась. Приложив чуть больше усилий, Майкл со скрежетом открыл дверь и вывалился на мокрый асфальт. Из-за обилия мигалок ему показалось, что в мире осталось всего два цвета: красный и синий. Пожарные заливали место аварии из брандспойтов, полицейские оттесняли зевак, медики грузили Питера в машину Скорой помощи. Майкл бросился к ним, но его перехватила другая бригада. Его погрузили на носилки и закатили в машину скорой помощи, стали светить фонариком в глаза, что-то вкололи. Майкл отмахивался от назойливых медиков и пытался встать. Всё это время он высматривал, не мелькнёт ли где новое летнее платье Анны. Нашёл. Она стоит возле раскуроченной машины. Фиолетовый островок в море оранжевых, синих и зелёных жилетов.

– Анна! – закричал Майкл и попытался встать.

– Лежите спокойно, или мне придётся вас зафиксировать.

– Со мной всё в порядке, лучше ей помогите.