Мулатка в белом шоколаде

Государство недаром платило «северянам» огромные, по меркам остальной страны, деньги. Жизнь в условиях вечной мерзлоты и Крайнего Севера — это вам не сказка и не тропики. Солнца там не бывает по полгода. Зима долгая и суровая. Витаминов, фруктов и свежего мяса катастрофически не хватает. Но все равно многие ехали, потому что твердо знали: десять-пятнадцать лет они там поработают, зато вернутся состоятельными людьми. Может быть, даже машину купят. Или квартиру в кооперативе построят.

Потом, вместе с «перестройкой», стабильность в стране куда-то исчезла. Уверенность в завтрашнем дне — тоже. И предприимчивый народ уже не рвался на «севера». К чему? Жизнь там стала такой дорогой, что не окупалась никакими северными надбавками. И вообще появились другие, куда более легкие и быстрые способы разбогатеть.

Но Ольга и ее второй муж уезжали еще в конце шестидесятых годов. А тогда это считалось весьма перспективным.

— Ее муж туда завербовался. И Ольга уехала с ним.

— И Костю — твоего сына она забрала с собой?

— Она так решила.

И с тех пор отец не видел парня. Впрочем, надо сказать, он особенно и не рвался. Как уже говорилось, Сергей Иванович был человеком в обычной жизни весьма инертным. Поэтому и воспринимал как должное, что Ольга ему не писала. Он ей тоже, потому что элементарно не знал адреса. А выяснить через справочное ему хотя и приходило в голову, но он все откладывал это на завтра, а потом на послезавтра. И так все шестнадцать лет.

Уже немного разобравшись в характере Сергея Ивановича, подруги ничуть не удивились. Такое поведение было вполне в его духе. А потом в одночасье Сергей Иванович снова стал отцом. Произошло это следующим образом. Однажды утром раздался телефонный звонок. Голос своей бывшей жены Сергей узнал сразу же.

— Информирую тебя о том, что сегодня в десять сорок утра в город прибывает твой сын! — холодно сообщила ему Ольга. — Он едет поступать в институт. И поживет у тебя. Надеюсь, у тебя в доме нет никаких посторонних женщин? Мальчика нельзя травмировать. У него удивительно тонкая психика. И к тому же вступительные экзамены. Я свой долг выполнила. Теперь очередь за тобой.

Сергею Ивановичу его сын особенно тонкой личностью не показался. Напротив, он явно унаследовал все отрицательные черты своей матери. Жадность, завистливость и лживость. Ни в какой институт он поступать и не собирался. Это стало очевидно даже наивному Сергею Ивановичу, который хоть и был, что называется, не от мира сего, но все же имел два высших образования. И отлично помнил, сколько ему самому стоило трудов поступить, а потом и получить диплом. Костя дома над учебниками не сидел. И едва ли ходил на вступительные экзамены. Во всяком случае, когда сын ему заявил, что провалился, Сергей Иванович не удивился. Он только поинтересовался:

— И что теперь? Приедешь и будешь поступать на следующий год?

Сын с ответом замешкался. А когда начал говорить, Сергей Иванович понял, что мальчику в большом городе понравилось. Тут было куда веселей, чем на жутком, пронизываемом всеми ветрами Крайнем Севере. Там и кило яблок было страшным дефицитом. Конечно, Костик уже понял: чтобы жить в этом городе, и жить весело, нужно иметь финансы.

— Я пойду работать! — с энтузиазмом заявил он отцу. — Только ты должен меня прописать к себе. Иначе работы мне вовек не найти.

Сергей Иванович — весьма далекий от корысти и к тому же постоянно пребывающий в далеком прошлом, да еще в Галлии — предмете его ученых исследований, — конечно же, прописал своего сына. Мог ли он ему отказать? Подобная мысль даже не пришла ему в голову. Он чувствовал свою вину перед юношей, потому что женился на его матери, не любя ее и лишь потому, что она в свое время умудрилась задурить ему голову. И на какой-то миг ему показалось, что он ее любит.

— Потом я прозрел, но ужасная ошибка уже была совершена, — признался он, кинув страдающий взгляд в сторону Евдокии Николаевны.

— Ты по делу сейчас с девушками говори, — сурово прервала его откровения женщина. — С тобой мы после поговорим. Наедине.

Несмотря на ее суровый тон, Сергей Иванович заметно приободрился.

— Вот это мне в тебе всегда и нравилось больше всего, Евочка, — просияв, произнес он. — Ты всегда точно знаешь, как мне лучше поступить. Я тебе за это очень благодарен.

И подруги поняли, что он не шутит. И уж точно не издевается. Он в самом деле нуждается в человеке, который бы говорил ему, когда сесть за стол, когда надеть чистые носки, а когда идти развлекаться. Одним словом, Сергей Иванович был ярко выраженным типом рассеянного ученого, милого и доброго чудака и подкаблучника. Как любому аспиранту, ему нужен был опытный и знающий руководитель. Кажется, в лице Евдокии Николаевна он мог бы его обрести. Если бы в свое время не свалял дурака.

— Так что там с моим племянником произошло? — деловито спросила у него Евдокия Николаевна. — Поступил он хоть куда-нибудь на следующий год?