Мультилюди

Это был вьетнамец, похожий на каратиста из «Пиратов двадцатого века». С фотографии, показанной ему в Службе.

В горле застрял противный ком. Но надо было что-то говорить. И Олег выдавил:

– Э-э-э… Пиво будешь?

Вьетнамец в общении на первый взгляд показался не таким циничным гадом, как его двойник из фильма.

Когда распили по первой бутылке, он смущенно улыбнулся и сказал:

– Олег Анатольевич, прошу вас, простите меня за это беспардонное вторжение.

Олег промолчал, нервно дернув плечами.

– Вы спросите, кто я такой, зачем я проник в ваш дом…

– Да, действительно, – буркнул Олег, разрывая на волокна засушенное кальмарье щупальце.

– Видите ли…Я нашел вас по вашему же паспорту…

На столе перед Олегом возник потерянный в том самом поезде паспорт. Толку в нем уже не было – он успел сделать новый.

– Вы что, ехали со мной в одном вагоне? – спросил Олег. Просто, чтобы не молчать.

– Более того – в одном купе… – вьетнамец говорил очень грамотно. Даже слишком. Чувствовалось, что это не простой торговец фальшивыми спортивными костюмами.

– Как?!.

– Да-да. Я и был в той самой сумке. Не пугайтесь, я ничем вам не угрожаю! У меня была трудная ситуация, и мне помогли перебраться через границу… Впрочем, это не важно…

«Черт! Черт! – запаниковал Олег. – Не хватало еще, чтобы меня увидели с этим вьетнамцем! А если его поймают и допросят по поводу этой идиотской истории? Он же ни о чем таком не рассказывал… А если устроят очную ставку?.. Потом еще зарежут меня, проклятые вьетконговцы…

– Вы спросите меня, как я проник в вашу квартиру? Это просто: я бывший сотрудник спецслужб и владею многими навыками…

– Технические тонкости меня волнуют как раз меньше всего…

– Я понимаю. Вас больше интересует, зачем я к вам пришел. Кстати, паспорт выкрал у вас я. Вы уж меня простите, но мне очень нужно было найти вас позже. В вагоне я не мог с вами разговаривать.

– М-да… Час от часу не легче…

– Так вот. В поезде я случайно наговорил лишнего. Это было не нарочно. Во сне…

– Ничего такого вы не говорили, – сказал Олег. «Нет, это не может быть правдой! – заорал он про себя. – Он ведь только жаловался на жизнь! Это я точно помню!».

– Говорил, – с тоской ответил вьетнамец. – К сожалению, в результате стрессов такое бывает и со специально тренированными людьми…

– О чем говорили? – с непонятной надеждой спросил Олег. – О президенте?

– Каком еще президенте? – отмахнулся вьетнамец.

«Слава богу, – подумал Олег.

– Я говорил об учителе Джао Ли и статуе Мао.

Олег поперхнулся кальмаром.

– Постучать? – участливо предложил вьетнамец.

Олег отрицательно помотал головой и побежал за пивом. Когда он вернулся с оставшимися бутылками, вьетнамец продолжил:

– Я понимаю, это моя вина, что вы стали носителем информации, знать которую вам не положено. Поэтому я и пришел предупредить вас. Возможно, вас будут допрашивать в соответствующих органах. Послушайте меня внимательно: вам не стоит упоминать там про Джао Ли и статую Мао… Вы меня понимаете?

Олег уже не был в состоянии что-либо понимать.

– Я знаю, что вы добропорядочный гражданин, работаете экономистом в процветающей фирме ООО «КомпьЮ-Питер», директор Чижевский Павел Сергеевич, что у вы разведены с женой Галиной и что у вас дочь Оля. Поэтому ни при каких обстоятельствах в тех самых органах не станет известно о моем случайном рассказе в поезде. Да и о том, что кто-то ехал с «челноками» в багажной сумке. Правильно ли вы меня поняли?

– Конечно! – всплеснул руками Олег и быстро хлебнул из бутылки.

– Ну и хорошо. Я думаю, мы с вами еще увидимся. А вот паспорт я вам не верну, уж простите. Вы его потеряли. Вместо него я прошу вас принять от меня скромную денежную сумму – тысячу долларов, за беспокойство.

– Как хоть вас зовут? – спросил Олег.

– Ну… Зовите меня… Эдуардом.

– Как?!

– Эдиком, – ответил вьетнамец и ушел.

Олег посидел еще немного, глядя на стопку «баксов» и с отвращением потягивая пиво. Затем он, повинуясь каким-то смутным импульсам, подсел к столу и включил ноутбук.

Легенда о Книге

Старый Джао Ли смотрел вслед ученику, исчезающему в дымке у подножия склона.

Только что он закончил очередную главу Книги. Судьба ученика ясна, как горное небо, путь его определен ста двадцатью тремя иероглифами на листке, что стал одной из бесчисленных страниц Книги.