Мультипликатор

Я подошел к столу вплотную, когда парусник на моей руке в очередной раз поменял яркость, и желтое полотно, которым, как мне казалось, был застелен стол пошло рябью, дернулось и неспешно всосалось в маленькое отверстие по центру стола. Очередная ловушка для слишком умных, - тех, кто надумает положить руки на стол.

Мы прошли по анфиладе шесть комнат, прежде чем Ригни, наконец, придержал меня за рукав и начал рассматривать стеллажи. Я поинтересовался долго ли он собирается здесь оставаться. Мастер пожал плечами и с некоторой долей неуверенности сообщил, что скорее всего до вечера. Я решил покинуть его, взяв с него твердое обещание никуда без меня не уходить - я за ним специально вернусь и выведу из здания. Мастер слушал меня рассеяно, все время посматривая на полки, и я криво усмехнувшись заявил, что брикет с его костями я обратно не повезу. Кости останутся здесь навсегда, если он хоть на мгновение забудет мой приказ. Кажется, помогло. Ригни вернулся из высших сфер и активно закивал. А я повернулся и направился к выходу.

На выходе из дома рядом с лошадьми переминался с ноги на ногу Спат и уж он то, точно помнил, где находится и не забывал об этом ни на мгновение. Увидев меня, он с облегчением вздохнул, расцвел в улыбке и повеселел. Я же вышел на середину ближайшего открытого пространства и постарался выделить из общей суммы странных явлений, нечто особо выдающееся. Таким предметом оказался внешне ничем непримечательный одноэтажный дом массивных очертаний без окон. Чем-то он смахивал на кондовое складское помещение. Я направился к нему, за мной след в след семенил Спат.

Остановившись перед дверью, отметил, что дверной ручки у нее нет. Открывается она вовнутрь и также у нее отсутствует замок… вроде бы. Легонько толкнув дверь от себя, понял, что она на замке. М-да, задачка не для слабоумных.

В этот момент Спат у меня за спиной деликатно кашлянул, привлекая к себе внимание. Я оглянулся и купец показал жестом, что нужно толкнуть дверь от себя посильнее. М-да, вот оно лишнее подтверждение истины - не усложняй сущностей. А то, в слишком многом знании - слишком многие печали, которые мешают за деревьями разглядеть лес…

Навалившись на дверь плечом, сдвинул ее с места. Оказалось, она просто очень сильно подпружинена. Я улыбнулся, вспомнив Ильфа и Петрова.

Спат, тем временем, привязав лошадей к крючьям в стене, стучал кресалом, стараясь зажечь светильник. Я забрал у него плошку, чиркнул зажигалкой и передал горящий светильник обратно. Затем распахнул створку 'богадельни' и придержал дверь, пропуская Спата в прихожую. Он вошел держа светильник над головой. Я удержал его за руку, чтобы он не дай Бог не возглавил движение, обогнал и двинулся впереди.

Дверь за спиной закрылась и почти сразу татушка на руке мигнула. То, что я принял за коврик в прихожей, дернулось под ногами, Спат тихо ойкнул и плошка задрожала в его руке. Я сделал шаг в сторону и, освободившийся от давления моих ног, коврик быстренько убрался в щель в стене у самого пола… Вот так и становятся совершенно седыми… до времени.

Извилистый и узкий коридор привел нас в не слишком большое и абсолютно пустое помещение. Хотя стандартным я бы его не назвал. Стены в овальной комнате фактически не имели углов. Они плавно переходили друг в друга. И самое главное, стены оказались расписаны красочной фреской. На ней, как мне представлялась, изображалась панорама того, что можно увидеть с этого места, если бы города и зданий не было и в помине. Если стоять в центре комнаты, то ты, как бы находился на горке и на многие километры во все стороны раскинулся красочный пейзаж. За единственным исключением. На стене напротив входа, - кажется, на западной стороне, на фреске нарисована то ли часовенка, то ли закрытая со всех сторон беседка с дверкой. По сторонам двери, в пол-оборота к ней, изображены две фигуры - мужчина и женщина. То, что это так, можно определить исключительно по рукам и росту, так как одеяние на обоих самое обычное, просторное до пят с накинутым капюшоном - типа монашеской рясы. На самой двери красовались разноцветные знаки - птички, рыбки, жучки-паучки… нечто эдакое, египетское. Но набор значков не очень-то походил на письменное сообщение.

В содержании же фрески поражало то, что она была нарисована с выгибом поверхности вверх и с пропорциональным расстоянию искажением перспективы. Фактически картинка представляла собой глобальную видеораму, где показывалась местность из данной точки на тысячи километров в округе. Но, чем дальше от города, тем мельче масштаб изображения. Хотя детали соблюдались строго. Например, я без труда нашел города Ошка и Берес. Если приглядеться, то можно разглядеть Лирей и острова. Н-да, те, кто ваял это произведение искусства, знали толк в картографии и имели представление не понаслышке о далеких странах и континентах. Если искать ближайшую аналогию, то я наблюдал своеобразный глобус наоборот. Так сказать, - взгляд изнутри.