Мумия для новобрачных

– У Моисеича спросите. Или лучше у Гришки. Это его помощник. Они вам лучше меня все объяснят. И к адвокатам перенаправят, которые все наши дела ведут. Каждый должен заниматься своим делом. Я творчеством занимаюсь и в судебные дела не вникаю. Говорят: надо присутствовать – присутствую. Подписываю там, куда адвокат пальцем ткнет.

– И вы не помните, что подавали иск на раздел имущества с Натальей Геннадьевной?

– Я никогда не стал бы этого делать. Даже если бы мы на самом деле развелись. Ну… я имею в виду: если бы не сложилось или надоели друг другу. Костя взял мою руку в свою, поднес пальцы к губам и поцеловал.

– Но вы подписали документы.

– Не читая.

– Хорошо, вы доверяете адвокату. Но ведь кто-то должен был дать ему поручение такие бумаги подготовить. Он же не по собственной инициативе это сделал, – заметил Виталий Иванович.

– Эээ… – протянул Костя.

Я достала из сумки телефон, позвонила Александру Моисеевичу и объяснила, что мы сейчас обсуждаем.

– Уточню, – сказал он. – По своей инициативе не мог. Но ведь Костя же многого не помнит.

– Адвокат стал бы выполнять поручение этой Лили? – спросил Виталий Иванович.

Продюсер на мгновение задумался, потом ответил:

– Именно такое мог бы выполнить. Все же знали, что Костя расстался с Наташей, сейчас живет с Лилей, и надо урегулировать вопрос с особняком. Если не ошибаюсь, в течение трех лет после развода надо урегулировать имущественные споры. Не урегулировали – каждый остается с тем, что на него записано.

– Так земля на меня, – сказал Костя. – А дом еще не достроен. Моисеич, дом вроде еще не оформлен? Он же строится. Сейчас стройка заморожена. И почему кот оказался в иске?

– Не спрашивай меня сейчас больше ни о чем. Не знаю. Спрошу у адвоката.

Виталий Иванович попросил передать адвокату просьбу связаться с ним. Потом он его перенаправит к коллегам из Следственного комитета, которые будут заниматься этим делом. То есть несколькими делами.

– Как вы познакомились с этой Лилей? – спросил Виталий Иванович.

Костя задумался, потом ответил:

– Не помню.

– А как с Наташей познакомились, помните?

Костя повернулся ко мне, снова взял мою руку в свою, мы встретились глазами и улыбнулись друг другу.

– Как с Наташей – помню.

* * *

Я тогда вышла в ближайший сетевой магазин за продуктами. Взяла только кошелек с небольшой суммой наличных и джинсовый мешок – я его использую для таких походов. И внезапно стала свидетелем жуткой сцены – проезжую часть пытался перебежать кот. Масса водителей в таких случаях тормозит, а эта сволочь как будто специально задела его крылом. Кот с диким душераздирающим криком отлетел на газон, который отделяет проезжую часть от тротуара. Забыв про магазин, я бросилась к животному.

Кот был жив, но явно получил травмы. Я не могла с ходу определить какие. На бело-рыжей шубке выступила кровь. «Так, среда, – прикинула я. – Дежурит наш ветеринар». Я подвела под кота свой джинсовый мешок, подхватила его на руки, вернее, на одну руку, а второй стала голосовать. Бежать к моей машине было некогда.

Остановился Костя. Вообще он, как потом мне говорил, никогда никого не подвозит. Он же прекрасно знает, что так поклонницы пытаются пробиться в его машину. Но я не походила на одну из таких поклонниц, и у меня в руках был окровавленный бело-рыжий зверь.

– Ветеринарная клиника. – Я назвала адрес.

– Точно в эту? – спросил Костя.

– Точно. Телефон достаньте, пожалуйста, у меня из кармана.

Я позвонила нашему ветеринару, быстро описала ситуацию. К счастью, она прямо сейчас была свободна и сказала, что ждет нас.

Костя пошел вслед за мной в клинику.

– Я вам двери буду открывать, – сказал он.

Я предлагала деньги за то, что подвез. Он отказался. И тогда понял, что я не знаю, кто он. А я поняла, что мне не хватит денег, чтобы заплатить за операцию. Я же за продуктами шла. Карточку не взяла. За продукты обычно плачу наличными – так не наберешь лишнего, а то с карточки все спустить можно. Наличные же видишь и держишь в руках. Это останавливает от «эмоциональных» покупок. По крайней мере, меня.

Я сказала ветеринару, что мне нужно съездить домой за деньгами. Она меня знает много лет, лечила всех животных, которые у меня были и есть, и у нее не могло возникнуть сомнений, что я вернусь.

Костя слышал, о чем мы говорили, и объявил, что оплатит операцию.

– Я не могу вам этого позволить!

– Почему? – удивленно посмотрел он на меня. – Это же не ваш кот, но вы его спасаете. Считайте, что я принимаю участие в спасении бездомного животного. Я могу принять участие только деньгами – как если бы пожертвовал приюту. А вы ведь его потом будете выхаживать, оставите у себя или найдете ему семью. Так?