Муму с аквалангом

Спустя полтора часа у меня заболела голова. Вилла была набита безделушками, фарфоровыми вазами, изделиями из серебра, бронзы и стекла. Я была совершенно растерянна: вон та фруктовница, на вид очень тяжелая, а на самом деле легкая, как кусок фольги, она серебряная или из другого материала? Какова стоимость плошки, где лежат мандарины? Сто рублей или сто тысяч евро? А надтреснутая чашка, стоящая в буфете на почетном месте, это бесценный антиквариат, личная посуда Людовика XIV, которую легко продать на аукционе за целое состояние, или пустяк за три копейки, который дорог хозяйке как память о детстве?

– Вроде он ничего не спер, – протянула Феба, когда мы вошли в кабинет. – В столовой и гостиной безделушки целы, правда, всех мне не упомнить. А в рабочую комнату меня не пускали. Понятия не имею, чего там имелось.

Я подошла к книжным полкам и увидела между ними довольно широкое пространство. Странным образом в помещении, где никто давно не бывал, табаком пахло еще сильней, чем в гостиной.

– Что тут стояло? – спросила я.

– Где? – удивилась Феба.

– Видишь ковер на полу?

– Конечно.

– Он отличного качества, шелковый, практически вечный, дорогой. Но есть одна проблема, – говорила я, разглядывая покрытие, – поставишь стол или кресло, и останутся вмятины. Шерстяной ворс легко выпрямляется, а шелковый – нет. И что отсюда убрали? Очень необычный предмет! Раз, два… Куча ножек! И они стояли – зигзагом. На диван непохоже, на стол тоже… Кресло? Ну уж нет! Зачем оно вору? И у стены еще стояло что-то довольно большое, видишь прият прямоугольник сантиметров восемьдесят на метр семьдесят. Там что было?

– Может, тумба дорогущая, – предположила Феба. – Вот вор ее и спер!

– В доме полно ценных вещей значительно меньшего размера, – протянула я, – грабителю незачем привлекать к себе внимание. Представь, ночью по Флоридосу бежит мужчина и тащит на горбу… комод. Да его первый же полицейский остановит! Лучше сунуть в карман статуэтку или пару серебряных бокалов. В конце концов, можно взять ноутбук. Вон он на столе лежит, кстати…

Я подошла к изящному секретеру и включила компьютер. Так и думала: он запаролен. Мне не взломать защиту.

– Тут исчезли книжные полки! – вдруг воскликнула Феба.

– Шутишь…

– Нет, точно, – занервничала горничная. – Я сюда один раз зашла и вот здесь встала, у противоположной стены. Смотри, там стеллажи сплошняком идут.

Феба кинулась к полкам.

– Ну, точно! Я еще вытащила том с названием «Преступная любовь» и подумала: наверное, интересный роман. Хотела полистать, а тут Эмма влетела и заорала… Вау!

– Что такое? Объясни.

Феба повернулась спиной к полкам и указала пальцем в нишу, около которой находилась я.

– Тут были шкафы, – заявила она, – тоже с книгами. И зеркало висело.

– Зеркало? Где? – удивилась я.

– На стене. Между темно-бордовыми томами. Только… кажется… полки ниже висели, чем остальные, таким уступчиком, – замахала руками Феба. – Вроде так: вверх – вниз – зеркало – вниз – вверх.

– Ошибаешься, – покачала я головой.

– Нет, я хорошо помню, – настаивала Феба.

– Стена чистая.

– С чего ей грязной быть? – спросила горничная.

– Нет следов от креплений, краска нигде не потерта. Здесь ничего не висело.

– Были книги!

– Ты что-то путаешь.

– Нет! Еще зеркало висело.

– Тем более!

– Я посмотрела в него, хотела волосы поправить, и как раз Эмма влетела, – упорно твердила одно и то же Феба.

Если спор зашел в тупик, прекратить его должен наиболее умный из собеседников.

– Ладно, давай поднимемся на второй этаж, – предложила я.

– Ножки, – ткнула пальцем в ковер Феба. – Полки не висели, а стояли, и между ними было зеркало.

– Понятно. Нам надо еще оглядеть спальни наверху.

– А, сообразила… – не успокаивалась Феба.

– Что еще? – спросила я и пошла к двери.

– Вспомнила! – торжествующе объявила горничная. – Все книги стояли в ряд, а шкафы с зеркалом были выдвинуты, за ними ниша имелась.

– Предположим, ты права.

– Я стопудово не ошибаюсь, и ты сама следы от ножек заметила! – уперлась Феба.

– Пусть будет по-твоему, – начиная закипать, сказала я. – Хотя ни у одного шкафа не бывает таких идиотских ножек. Ну, ладно! И что нам дает сия ценная информация?

– Вор унес полки! – азартно воскликнула Феба.

– Угу, – кивнула я. – Утащил мебель? Деревянную?

– Да, тут только такая была, – не почуяла подвоха Феба.

– Тогда грабителю понадобился грузовик, – заявила я. – И куда он подевал книги?

Не успела последняя фраза вылететь изо рта, как мне стало неуютно. Кабинет и впрямь был набит книгами. Очевидно, хозяйка обожала читать. Каким образом она достала в Греции собрания сочинений Льва Толстого, Горького, Чехова, Бунина? Впрочем, здесь не только классики русской литературы, Эмма-Софья читала и зарубежных авторов, Томаса и Генриха Маннов, Бальзака, Гюго, Маркеса, Абэ Кобо, Камю… На большом журнальном столе высится стопка детективов. Похоже, госпожа Поспелова увлекалась теми же авторами, что и я: вот две последние новинки Бустиновой, три романа Смоляковой. А вон и моя книга.