Мундиаль

На семьдесят пятой минуте Руни глупо потерял мяч в центре поля — не точно отдал пас на Крауча. И Алексей Смертин тут же начал контратаку. Пройдя десять метров, он перевёл мяч в свободную зону на Динияра, который сломя голову рванул по левой бровке, постепенно смещаясь к воротам соперника. Из всей обороны у англичан остались всего трое защитников. Боясь потерять мяч, Билялетдинов сделал навес на Сычёва. Из-за небольшого роста Дима до мяча не дотянулся. Однако, я был готов к такому развитию событий. К моему счастью, мяч начинал плавно опускаться. Подстроившись под мяч, я в падении через себя правой ногой пробиваю по воротам. Мяч, в притирку с левой стойкой, влетает в сетку ворот. Гол! Счёт 3:2 и теперь мы, как никогда, близки к завоеванию кубка. Я делаю камбэк. Слышу безумный рёв трибун, болельщики до сих пор не верят в случившееся. Поднимаюсь на ноги, смотрю на своих партнёров и понимаю, что больше не могу сдерживать свои эмоции. Задираю футболку и натягиваю её на голову. Начинаю смеяться от счастья и кружиться вокруг собственной оси широко расставив руки в стороны. Хрен вы у меня этот гол отберёте!

Через несколько секунд попадаю в объятия своих сокомандников. Обнимают, хлопают, поздравляют… До чего же хорошо. Слышу как скандирует стадион: «Граф! Граф! Граф!». Зрители встали как один и аплодируют. Кидаю мимолётный взгляд в правительственную ложу и буквально офигеваю. Первые лица тоже стоят и аплодируют, даже британский премьер-министр с обоими принцами. Увидев полковника, козырнул и послал воздушный поцелуй жене. Возвращаясь на позицию, смотрю на свою скамейку запасных, где полным ходом идёт веселье. Ничего, посмотрим, как вы будете прыгать после следующего гола.

Свисток арбитра и англичане, почти всей командой, идут на штурм наших ворот, оставив в обороне только Гари Невилла и Эшли Коула. Мы тоже не хотели рисковать, да и устали немного, поэтому тоже всей командой отошли в оборону.

На восемьдесят третьей минуте Джеррард исполнил совершенно изумительную передачу низом почти от центра поля и вывел Руни один на один по месту правого инсайда, но Уэйни от чего-то растерялся, видимо до конца не поверил такому счастью, и пробил мимо дальнего угла наших ворот.

Через пару минут в борьбу вступил уже я и выбил мяч у зазевавшегося Дэвида Бекхэма. За секунду принял решение, что есть возможность убежать на скорости и забить гол. Поэтому пробросил мяч по бровке и помчался на всех парах к воротам Пола Робинсона. Мне на перерез, на сумасшедшей скорости, бежал Гари Невилл, мой будущий капитан. Ускорился до боли в мышцах, аж в боку закололо, чтобы поскорее приблизиться к штрафной англичан. Навряд ли Гари будет на мне фолить в штрафной. Я сейчас набрал такую запредельную скорость, что стоит меня задеть, то я сразу же кубарем полечу на газон. А это стопроцентный пенальти.

Я буквально выплёвывал свои лёгкие, когда наконец достиг линии штрафной. Кинул взгляд на выбрасывающегося на меня Робинсона, услышал тяжело дышащего мне в затылок Невилла и резко ушёл вправо. Собрался уже бить в пустые ворота… тут, зацепившись за выброшенную в подкате ногу защитника, мы оба заваливаемся на правый бок и скользим по траве. Ещё секунда и мы «проедем» лицевую линию. Тело действовало автоматически, когда моя левая нога отправила мяч в ворота, а мы «поехали» дальше. Трибуны взревели, но это ничего не значит. Не удивлюсь, если арбитр по каким то причинам отменит гол и выдаст мне второй «горчичник» и всё на этом. Все эти мысли пролетали в моей голове за миллисекунды, пока мы скользили дальше. Я было хотел согнуть ноги в коленях и упереться бутсами в поле, чтобы затормозить, но врезался задницей в какую-то металлическую мачту белого цвета. Только успел рассмотреть лица фотографов и операторов бегущих к ограждению, как раздался совершенно дикий вой Невилла. Тридцатилетний футболист, словно ненормальный, качался по траве и держался за правую ногу, в икре которой торчал какой-то болт. Первым к нам подбежал Пол Робинсон. Он стал разбрасывать ногой камеры, которые стояли сразу за воротами. Я успел рассмотреть, что некоторые из них были воткнуты в землю на штыри. Видимо, на один из них, повалив камеру ногой, и наткнулся Гари.

— Пол, держи ему ногу! Не видишь? Он лупит ею о землю. Не дай Бог, ещё глубже эту гадость в себя загонит, — постарался перекричать я Невилла, который от боли мало что соображал.

А журналисты, только знай себе, щёлкают вспышками. Вот же уроды, никакой совести нет у людей. Я попытался подняться на ноги, но тут же упал обратно из-за дикой боли в задней поверхности бедра правой ноги. Неужели заднюю дёрнул? Камеры тут же повернулись в мою сторону. Так был гол или нет? Посмотрел на табло и заплакал. Всё-таки 4:2! В этих слезах была и боль, и радость, и даже некий откат.

— Саня, ты как? — раздался голос Дюхи. — Там уже медики бегут и электрокар едет. Вот же, блядь! Что это за херовина у него в ноге? Тебя там не поранило?