Муос

— Ну вот, в один прекрасный момент ленточники, которых вы презираете, окружат Центр и за счет десятикратного превосходства в численности захватят его станции. Но предупреждаю тебя как будущего предводителя благородных — не следует обращать всех захваченных в носителей. Население Площади Независимости и бункеров-лабораторий надо оставить в прежнем состоянии. Почему? Видишь ли, Игорь, когда человеческий мозг контактирует с Хозяином, от созерцания этого совершенства, любви к Хозяину у него немножко замедляется мыслительная деятельность, а само мышление слегка… упрощается. За дар совершенной любви носитель платит некоторой долей своего интеллекта. Научный труд мало совместим с благостным состоянием любви, которую мы испытываем, поэтому ученых следует оставлять неосчастливленными. У нас, конечно, есть и свои ученые, но с открытиями дела у них обстоят не очень успешно. В основном мы прибегаем к принудительной помощи пленных ученых и специалистов.

Радист не удержался:

— Короче, вы все-таки признаете, что червь заставляет вас тупеть и деградировать?

— Ну, зачем так грубо… Хотя могу тебе признаться, — Миша понизил голос, — я, скажем, в прошлом физик-ядерщик, а теперь лишь смутно помню, в чем суть ядерной реакции… Но ведь есть исключения — вот хотя бы Майя. Это феномен, мы планируем отправить ее на исследование. Возможно, девочка — это основа будущей высокоинтеллектуальной расы носителей… Так вот, возвращаясь к Площади Независимости… Мы заключим с ними перемирие, подпишем еще один пакт и даже будем оказывать кое-какую помощь. Пусть ученые трудятся. Нам, например, очень интересны их разработки, связанные с созданием морлоков. Знаешь про таких? Это было бы просто замечательно! Морлоки, после того как они будут осчастливлены, станут равными всем другим носителям. Таким образом, кстати, разрешается моральный конфликт между гуманистами и учеными. Морлоки выйдут на поверхность и начнут отвоевывать ее у одичавшей природы. Это дает нам шанс господства на всей планете. От перспектив захватывает дух!

Со временем мы научимся осчастливливать не только людей и морлоков, но и змеев, хищников, других животных. Через тысячелетие этот мир станет просто неузнаваем. Все живое будет жить одной счастливой семьей, согретой любовью к своим Хозяевам. Не будет войн и распрей, злобы и зависти. Разве не об этом всегда мечтало человечество? И разве тебе самому не хочется стать причастным ко всему этому?!

Когда вы появились здесь, мы поняли, что можем сделать огромный рывок в осуществлении наших планов. Ты и твои друзья… после небольших операций вы вернетесь в Москву на своем вертолете. Может быть, захватите с собой нескольких представителей Муоса и начнете освоение огромного Московского метро.

Радист начал вырываться из кандалов, кусая губы и крича:

— Суки, сволочи! Гребаные пиявки! Не дождетесь!

— Да ты успокойся, Игорь. Лучше подумай, какое тебе выпало счастье! Ты будешь не только носителем Третьего Прародителя. Твой Хозяин станет Верховным Прародителем в Москве. Это большая честь и радость… Ну, да ты еще этого до конца не понимаешь… Так на чем я остановился? Ах, да! Этим планы наши не ограничиваются. Когда ты в Москве расширишь сеть своих общин в достаточной мере и получишь реальную власть, то сможешь создавать более мощные радиостанции, которые и помогут осуществить наш генеральный план завоевания мира. Ты или твой преемник будете посылать в походы новые и новые отряды. Ты почувствуешь себя великим! А теперь, собственно, о цели вашей экспедиции… — Миша раскрыл рваную папку, которую до этого держал под мышкой, достал оттуда несколько истрепанных листков.

— Вот, нашли в ваших вещмешках один документик. Помнишь его?

Радист рассеянно посмотрел на листки, мелко исписанные от руки. Это было письмо мертвой сталкерши. Он видел, как Дехтер перед самым уходом на Немига-Холл отдал какие-то бумаги на сохранение Расанову. Обернувшись, Миша крикнул:

— Коржаковские, подойдите!

Подбежали парень и девушка. Они угодливо смотрели на Мишу, который продолжал разговаривать с Радистом:

— Знакомься: Сергей и Валентина Коржаковские — дети автора письма, Галины, благодаря которой, собственно, вы и оказались здесь.

Галину я знал лично. Когда мы взяли Академию Наук, там было много бывших ученых. Здания самой Академии располагались недалеко от одноименной станции, поэтому многие ученые спаслись в метро во время Последней Мировой. Нам пришла мысль как-то использовать их на благо расширения популяции. Вот тогда-то, еще у моего предшественника, впервые и возникла мысль о создании радиопередатчика.