Муос: Чистилище

— У древних были специальные машины, чтобы узнавать правду, — «детекторы лжи». Они отличали ложные ответы от ответов истинных по изменению давления, частоты пульса, потоотделения. К сожалению, у нас такой техники нет, но хорошая наблюдательность и знание некоторых особенностей человеческого подсознания даст тебе возможность самой стать детектором лжи. С младенчества у человека одни эмоции сменяются другими, и организм реагирует на них конкретным образом. По выражению лица не так уж трудно определить крайние состояния человека: радость, страх, депрессию. На самом же деле, человек заметно реагирует на всё, что касается его лично, в том числе на слова, произносимые им и другими. Вот тут-то и надо научиться читать мысли по мимике и жестам, а особенно — по зрачкам глаз. Проблема состоит лишь в том, что у каждого человека свой немой язык переживаний. И прежде чем этим языком начать пользоваться, его каждый раз надо изучать, с каждым новым человеком — заново. Поэтому прежде, чем задавать интересующие тебя вопросы, сначала человека надо протестировать, вызывая у него соответствующие состояния страха, растерянности, заведомой лжи. Но и когда изучишь человека, ты не должна ему давать расслабиться. Твоя беседа должна строиться иррационально, ты так же, как в бою, должна постоянно тестируемого выводить из равновесия.

Вера часто присутствовала при реализации Жанной своих способностей. Вот приятного вида молодой администратор из какого-то недалёкого, но очень маленького поселения, был подвергнут аттестации, обязательной для инспекторов и администраторов каждые пять лет. Вера сидела в углу и чуть не заснула от довольно нудной беседы Жанны и администратора. Жанна выглядела дурочкой, постоянно перебирала какие-то сборники с визуальными тестами, роняла их перед администратором, говорила о всякой ерунде, постоянно меняя тему, и даже заигрывала с молодым человеком. Лишь иногда она спохватывалась, и что-то спрашивала «по делу», но, не дожидаясь скучного ответа на скучный вопрос, перебивала тестируемого и тут же выясняла какие-то глупые вопросы о нравах в поселении, несла какой-то бред о мечте жить «как все», подмигивая, спрашивала, возьмёт ли он её к себе. Администратор подыгрывал Жанне, улыбался, шутил и даже с толикой издёвки, как маленькой, разъяснял ей какие-то очевидные вещи, наслаждаясь открытым любопытством в глазах явно запавшей на него девицы.

Когда Вера стала серьёзно подумывать, не уйти ли ей из этого кабинета, чтобы не мешать затянувшейся идиллии, Жанна встала из-за стула, потянулась и небрежно сообщила Вере:

— Скучный материал. Из отчётов курирующего инспектора, его поселение относится к категории бедствующих. Регулярно недовыполняют план по сдаче картофеля. Им даже снизили налог почти вдвое на время стабилизации ситуации. Спроси я у такого, как им живётся, распустил бы нюни и рыдал бы мне в грудь о том, как они там все голодают. Но этого вопроса, к которому он наверняка готовился, не последовало. Вместо злого инспектора его аттестует какая-то слабая до мужиков и к тому же недалёкая бабёнка. Так ведь ты думал, парень?

Администратор, раскрыв рот, удивлённо уставился на «недалёкую бабёнку», которая неожиданно трансформировалась в холодную канцелярскую стерву с властным голосом. Он не сразу понял, что «скучный материал» — это он. (Вера и раньше замечала, что Жанна тестируемых называла «материалом».) Естественно, он ничего не ответил, да Жанна и не ожидала от него никакого ответа. Она продолжала комментировать произошедшее, обращая внимание на администратора не более чем на бездушный учебный инвентарь.