Муос: Чистилище

Третий спецназовец не стал дожидаться, пока Вера подойдёт к нему. Он подбежал сам и ураганом навалился на неё. Сильный удар в голову отбросил Веру на пол. Боковым зрением она увидела убра, делающего контрольный замах ногой. Увернулась, поднялась на ноги. Голова кружилась. Перед глазами всё плыло. Она с трудом уворачивалась от ударов. Она всё реже отвечала, и почти каждый раз её руки и ноги натыкались на жёсткие блоки.

— Смена! — как с того света прорвалось в мозг Веры.

Вера, собрав остатки воли и сил, поковыляла к четвёртому. Обмен ударами. Мощная подача ногой в лицо снова свалила Веру с ног. Из носа потекла кровь. Сознание помутнело. Барьер сломался — парализующая боль прорвалась через волевой заслон и заполнила всё тело. Здесь уже не было места диггерским способностям. Оставалась только воля. Вера поднялась на ноги. Сквозь кровавую пелену она видела силуэт приближающегося воина. Превозмогая себя, она подняла руки к голове и прижала их запястьями к лицу.

— Она — наша! — услышала она непонятную реплику офицера. По рукам пришлось несколько ударов — болезненных, но не очень сильных. Потом прозвучала команда:

— Смена!

Вера покульгала дальше и упала рядом с парнем, который прошёл испытание раньше её.

Уже потом Вера узнала, что за всё время существования Урочища ни одному кандидату не удавалось победить экзаменующего убра. У уставшего после кросса с препятствиями не было шансов пройти четыре минутные схватки с хорошо обученными и не уставшими экзаменаторами. У Веры тоже не было шансов, даже несмотря на неожиданную победу в самом начале. Но офицер, руководивший испытанием, сам определял способности соискателей и, главным образом, его волю к победе. Офицеру была дана установка обойтись с девушкой максимально жёстко, дабы отбить на будущем у слабого пола всякое желание сунуться в мужское дело. Но случившийся нонсенс с одним из самых опытных бойцов Ударного Батальона удивил офицера. Он надеялся, что это — просто случайность, однако девушка выстояла второй и третий бой. Четвёртый она бы не прошла. Но она и так сделала больше, чем любой из когда-либо входивших в Урочище новобранцев. Офицер видел, что девушка уже «плывёт». Ему тяжело было разрешить дилемму выбора между указанием сверху и своей совестью. А четвёртый спецназовец уже готовился нанести серию сокрушительных ударов полуживой, но всё ещё стоящей на ногах девчонке. И всё-таки он дал условную команду: «Она — наша». Это означало, что выбор сделан. После этого бой ещё продолжался до истечения определённого времени. Но удары фактически уже принятому в спецназ новобранцу наносились вполсилы.

Веру тошнило — всё-таки сотрясение и тупую травму живота она «заработала». Не говоря уже о сломанном носе и десятках сильных ушибов по всему телу. Не стесняясь, она отползла в угол и пыталась сконцентрироваться, чтобы разогнать боль, разрывающую всё тело. Рядом ползало ещё трое счастливчиков — им досталось меньше, но умением бороться с болью они не обладали. Подняв голову, Вера увидела прапорщика, которого уложила в начале схватки. Он смотрел на неё волком, но ей было всё равно. Она сидела как раз у входа в кабинет Командира УБРа и слышала, как тот отчитывает офицера, руководившего отбором:

— Я, капитан, что-то тебя не понял! Почему она прошла?

— Потому что она прошла.

— Ты издеваешься? Я тебя спрашиваю, почему ты не выполнил приказ?

— Я выполнил, подполковник. Смею поправить, это был не приказ, а рекомендация. Вы сказали дословно следующее: «Командующий просил, чтобы с девкой, если пройдёт первую часть, не церемонились». И всё же это указание выполнено. С ней никто не церемонился.

— Не цепляйся к словам, капитан. Ты знаешь, что значат такие рекомендации — её должны были утащить отсюда под руки. Думаешь, я не слышал твоего «Она — наша»? Или будешь доказывать, что четвёртый не мог её уложить?

— Мог.

— Что — пожалел девочку? А чего ты не пожалел двоих с ожогами, троих с тяжёлыми травмами? У одного, кстати, перелом позвоночника — вниз головой с бревна спрыгнул. Может парализованным на всю жизнь остаться. Их ты не жалеешь! Ты даже не поинтересовался здоровьем ни одного из них! А целка в тебе сердце растопила?

— Никак нет. Я приостановил бой, потому что она и так сделала больше, чем кто-либо до неё. Не забывайте, что она первая, кто уложил…

— Не смей! — уже кричал подполковник. — Не смей мне напоминать про этот позор! Ты понимаешь, что ты и твой самовлюблённый недоделок сотворили? Вы опозорили спецназ! Сейчас шестеро, не прошедших отбор, пойдут и на всю Республику разнесут, что какая-то засранка замочила убра! У неё после этого должна была остаться только одна возможность ходить — на костылях! А ты дал своим людям откат, сделав её победителем. И что мне скажешь после этого делать? Как объясняться с Командующим?

— Мы вынуждены её принять в свой отряд.

— Вынуждены, — передразнил подполковник. — Ну что ж, принимай в свою пятёрку.

— Моя группа укомплектована.