Муос

Мое детство пришлось на времена развитого социализма и самый разгар «холодной войны». Уже лет в семь от своего старшего брата я знал, что такое ядерная война, радиация и ядерная зима — он почему-то уже тогда считал, что мне пора это знать. Когда мне было лет десять, по телевизору показали реалистичный двухсерийный фильм «На завтрашний день» (США), который поверг мою детскую душу в ужас перед ядерным апокалипсисом. До сих пор мне иногда снятся ядерные кошмары, от которых просыпаюсь в холодном поту.

Помимо термоядерного ликбеза, брат занимался моим литературным воспитанием: он не только доставал редчайшие для эпохи глобального дефицита книги, но и производил тончайший отбор изданий, которые мне «пора почитать». Так я, вслед за братом, полюбил фантастику. Благодаря взятым из его библиотеки произведениям Хайнлайна, Брэдбери, Азимова мне уже тогда стала нравиться «социальная фантастика», вплотную примыкающая к фантастике постапокалиптической.

После окончания юридического вуза и до сих пор работаю в правоохранительной системе; много лет проработал следователем в одном из городов Белорусского Полесья. В те годы мне было не до книг (кажется, не прочитал ни одного художественного произведения), единственным чтивом для меня были уголовные дела. Вспоминаю и удивляюсь, как в промежутках между их расследованием мне удалось жениться и стать отцом троих детей.

С недавних пор свободного времени у меня стало чуть больше, и чтение меня затянуло с новой силой. Перечитывая старую, подыскивая новую фантастику, прямо или косвенно относящуюся к категории социальной, я случайно наткнулся на роман Дмитрия Глуховского «Метро 2033». Книга повергла в шок неповторимой атмосферой напряженности и отчаяния. Вылезли мои детские страхи, только уже в другой форме: с ужасом для себя я как бы заново открыл, что ядерная война, которой меня когда-то в детстве пугал старший брат, это отнюдь не литературная или философская абстракция. Это реальная угроза, которая висит над всеми нами. Мысль о том, что где-то кто-то нацеливает боеголовки в моих деток, хладнокровно рассчитывает для них смертельную дозу отравляющих веществ и цинично придумывает для них новые вирусы, приводит меня в ярость. Я не могу достать этих нелюдей, не могу их вызвать на кулачный бой, но молчать я уж точно не намерен.

Полтора-два месяца бешеной кутерьмы мыслей вылились в решение написать свою версию «Метро». Об издании книги тогда даже не думал (это было начало 2008 года), поэтому мне было плевать на литературные формы, политкорректность и цензурную приемлемость. Я просто неумело и неаккуратно писал новые главы и выкладывал их на форуме. Проблем с типажами у меня не было: расследуя насильственные и половые преступления, приходилось сталкиваться с моральными уродами, которые стали прототипами для некоторых отрицательных персонажей из «Муоса»; правда, в реальной жизни они куда уродливей. Но, слава Богу, в моей жизни встречалось и много замечательных людей. Поэтому почти все герои романа — знакомые мне люди, виртуально перенесенные в выдуманный мной Муос. Мне только оставалось описать, как бы они повели себя в тех или иных ситуациях.

Тем, кто считает роман слишком мрачным и политизированным, отвечу прямо — я не считаю, что постапокалипсис может быть просто развлекательным жанром, потому что не вижу ничего веселого и интересного в гибели человечества. Вместе с тем никакого скрытого смысла в книге нет, все лежит на поверхности: эта книга против любой войны; эта книга о старых банальных и в то же время вечных ценностях: о любви, самопожертвовании, героизме, о Людях с большой буквы. Эта книга о моей родной Беларуси и ее самобытном народе.

На вопрос о моих религиозных взглядах, который может возникнуть у дочитавших последние главы романа, отвечу кратко: я верю в Бога, потому что Он есть!

Огромное спасибо моим сетевым друзьям, которые верили в издание книги и сделали для этого гораздо больше меня. Это Надежда Лис (Малодушная) из Ульяновска, которая создала для книги сайт и множество замечательных иллюстраций; Сергей Грэй из Могилева, разместивший роман на портале «Метро 2033» и терпеливо занимавшийся перепиской с читателями; Александр Сергеевич Мищенков из Перми, который первым на общественных началах выполнил редактирование романа; благодушным комментаторам и жестким критикам, не пожалевшим времени на этот опус.

Захар Петров