Мурад. Мой любимый враг

– Ты не была готова на все пойти, только бы оправдаться в своих же глазах за жизнь перед теми девушками?

– Не только в своих глазах.

– Вернула бы твоя смерть к жизни тех девушек, Лора?

– Конечно нет.

– А жизнь другого человека? Например, если бы у тебя была сестра? И вообще, отбирая жизнь или лишая ее себя, облегчит ли это боль тех, кто потерял своих дочерей?

– Нет, но я думаю, что они желали бы этого мне.

– Так вот в чем дело? Ты хочешь заслужить прощение? Тебе нужно одобрение? Его не будет Лора. Думаешь, нормальная мать, пережившая потерю дочери, станет желать подобное той, что просто оказалась ребенком убийц?

– Но это клеймо.

– О котором знаешь только ты. Ты хочешь пойти к тем матерям и сказать, что ты дочь тех, кто убил их девочек?

– Я… нет, я не смогу этого сделать.

– Тогда перестань зарываться. Уничтожая себя, ты никому ничего не докажешь. Ты не сделаешь благое дело, ты просто умрешь и все. Никто не пострадает, но никто и не выиграет.

Ее слова попадали в цель и делали больно физически. Мои эмоции надежно упакованные вдруг стали просачиваться.

– На сегодня все, Лора. Попробуй сегодня погулять у воды и обо всем подумать. Но не поверхностно, а постарайся копнуть глубоко в свои мысли. Проведи анализ.

Я так и сделала. Вечером мы с Зоей Романовной поехали прогуляться в парке, посидели в кафе, а после пошли на набережную реки Темза.

– Ты сегодня слишком молчалива, – купив мороженого заговорила женщина.

– Слишком многое нужно понять и принять, а я не знаю как.

– Не можешь смириться с тем, что ты не Бог?

– Я… я не думала так.

– Но иначе я не знаю, кто бы мог остановить их. Уж явно не маленькая дочь. Это был их выбор, потому что эти люди слишком черные изнутри. Прогнившие. Ты же… ты светлая девочка и больше всего мне больно из-за того, что я больше не вижу тебя.

– Потому что…

– Да нет никаких «потому, что». Ты сама решила так. Как и они. Мы принимаем решения, Лора. Мы.

Я промолчала, решив, что она права. Мы остановились, рассматривая темную гладь воды, поблескивающую в сумерках отражая линию ярких фонарей.

– Что, если я никогда не стану нормальной?

– А кто нормальные по-твоему? Я таких не встречала.

– Вы знаете о чем я говорю.

– Ты перестала улыбаться и только. Не думай о том, что потеряла. Думай о том, что у тебя есть.

– А что у меня есть?

– Многое. Смотря что, ты считаешь ценным для себя, девочка. Любовь. Дружба. Забота. Защита. Верность. Выбирай.

Устало выдыхаю и опускаю голову на руки, сложенные на периллах передо мной.

Она подошла ко мне и обняла за плечи. Меня обдало таким теплом и заботой, что внутри все перевернулось. Захотелось опуститься на колени и сжаться в маленькую точку.

– Ты просто устала.

Еще неделю, мы пробыли в Англии, а после отправились в Париж. Наше путешествие длилось уже три недели, но я понимала, что мне нужно возвращаться. Права Зоя Романовна, я убегаю, в надежде что все само решится.

Конечно, я в первую очередь думала про Мурада. Думала, но что решить в отношении нас я не знала.

– Я купила пиццу и вам как вы просили рис с курицей, – вошла в номер оповестив женщину, что ужин уже прибыл.

Сегодня мы не стали никуда выходить, решили поесть в номере, но заказ не работал, поэтому я отправилась за покупками сама.

– Ну все, лечись. Я скоро приеду, – быстро закончила она разговор по телефону.

– Что такое? – меня обеспокоил кусочек разговора, который я услышала, ведь у нее есть дети и внуки.

– Мурад заболел. Давала наставления, – просто отозвалась Зоя Романовна.

– Заболел? Что-то серьезное, – вот тут сердце и стало выпрыгивать из груди, пока она мне не ответила на мой вопрос.

– Не думаю, что серьезное, не переживай. Даша за ним присмотрит.

Я замерла и, кажется, сердце вместе с телом остановилось.

«Даша». Судя по тому, как она назвала ее имя они знакомы и… Ну конечно. Как я и думала, что он долго горевать не будет.

С обидой и налетом раздражения двинулась к столу и начала раскладывать еду.

Женщина свободно и легко села на стул и стала щебетать, что нужно ехать домой.

– Да, я, итак, хотела вам сказать, что на днях полетим домой.

– Ну и отлично.

Как бы ни пыталась сдерживаться, а гнев выплескивался наружу, и пицца уже не казалась вкусной, как и чай с жасмином.

Вытащила телефон и стала просматривать билеты в Россию.

– Чего не ешь, Лора?

– Не хочу, аппетита нет. Смотрю билеты на самолет.

Она только кивнула на это, но ничего не сказала.

Легла на кровать листая страницы сайтов, а сама и букв не видела. Я до жути злилась и конечно понимала, что это ревность. Я хотела, чтобы он меня оставил, а сейчас мне хочется… аррр, просто не знаю.

Заказала билеты и уже на следующий день мы сидели в самолете на пути домой.

Так как прилет был поздний, мы сразу легли спать, а на следующий день, я проснулась от шороха, топота и вскипевшего чайника.

Вышла из спальни и застала Зою Романовну собранную явно не на диване сидеть.

– Вы куда?

– Ну как? Поеду Мурада проверять. Мало ли, чем он там заболел.

– Там будет кому вызвать скорую, – пробубнила и пошла на кухню.