Муранча

Внизу раздался стук и отчетливый всплеск. Метростроя что-то заинтересовало. Вот он посветил фонариком куда-то в воду, пытаясь там что-то рассмотреть. Вот, кажется, что-то заметил. Нагнулся…

И вдруг вскрикнул, отскакивая от края обрыва. И…

И уже не успевая отскочить.

В качнувшемся из стороны в сторону свете метростроевского фонарика Илья успел заметить, как что-то широкое, плоское, словно расплющенная рука, и блестящее от влаги метнулось над обрывом. Обвило ногу Метростроя.

Что это было? Щупальце? Лапа? Хвост? Липкий язык-капкан, как у жабоголовых? Или тело огромного червя?

Или змеи?

Этого Илья разглядеть уже не смог.

Все произошло за доли секунды. Метрострой дернулся, пытаясь вырваться. Еще раз коротко и отчаянно вскрикнул.

Но живое лассо, захлестнувшее его ногу, уже тащило добычу вниз. Светящийся фонарик, кувыркаясь, полетел в воду. Над краем обрыва мелькнула седая голова. Еще один всплеск. И все. И словно не стоял человек над обрывом.

* * *

Смерть Метростроя словно пробудила какие-то скрытые силы. Водная гладь внизу взбурлила. Тьма ожила. И тишины больше не стало.

Пещеру наполнили всплески, шум водяных струй и капель, стекающих с неведомых существ, что выползали из глубин и карабкались наверх, незнакомые, шипящие, поцокивающие и чмокающие звуки…

А вместе с этими звуками поднималось призрачное мертвенное свечение. Что-то слабо фосфоресцировало в темноте, извивалось, двигалось, приближалось… Но что именно — разобрать было невозможно. Илья видел лишь отдельные светящиеся точки, пятна и полосы.

Потом фонари разведчиков выцепили блеск влажной, лишенной пигментации кожи и белесые панцирные пластины.

«Живность!» — промелькнуло в голове. Так вот о чем говорил пленный «байбак»!

Илья нутром чуял: ЭТО не менее опасно, чем твари, господствующие на поверхности.

Не прошло и нескольких секунд, а обрыв и пролом над ним шевелились как живые. Словно многопалая рука великана тянулась через брешь в пещеру с людьми. Словно неведомый бур с извивающимися резаками сверлили темноту с той стороны.

Из кромешного мрака на них наползали обитатели подземных вод. Неведомые существа надвигались сплошной волной. Лезли по полу, стенам и потолку, переваливались друг через друга.

Кто эти водяные чудовища? Жертвы минувшей войны, порожденные ускоренными мутациями? Твари, мутировавшие задолго до ее начала из-за десятилетиями просачивающихся вниз отходов из канализационных стоков? Или просто неизвестная науке древняя фауна подземных реликтовых озер и морей?

Илья этого не знал. Да и какая разница, кем были эти твари? Достаточно того, что они являлись угрозой, материализовавшейся прямо из тьмы. Угрозой смертельной и, похоже, уже неотвратимой.

Лучи фонарей метались по стенам и сводам. Перепуганные, лишившиеся командира и разума разведчики что-то кричали, матерились и просто выли от ужаса. Люди, роняя фонарики, хватались за оружие. И, подбирая фонари, теряли оружие.

Кто-то сломя голову бросился из пещеры. Кто-то открыл огонь. Несколько пуль звякнуло по стальной обшивке туннелепроходческого комбайна. Под сводами и у стен взвизгнули рикошеты. Брызнула осколками и рассыпалась колонна ближайшего сталагната. Откололись и с грохотом рухнула вниз пара сталактитов.

В ярких всполохах выстрелов по стенам прыгали жуткие тени существ, которые, казалось, способны существовать только в воспаленном воображении сумасшедшего. Однако они находились здесь. И сейчас. Впереди. Нет, уже вокруг.

Близко, совсем рядом!

Стрельба усилилась, но она не могла остановить вырвавшихся из заточения тварей. В огненных вспышках и в нервном свете фонарей глаз выхватывал отдельные сегменты извивающихся тел, щупалец, бесцветных хитиновых панцирей, однако полностью разглядеть хотя бы одну тварь по-прежнему не удавалось. И, наверное, это к лучшему. По крайней мере, Илья не был уверен в том, что ему хочется знать, какие порождения мрака их сейчас атакуют.

Дикие крики ужаса сменились воплями боли. Ворвавшиеся в пещеру твари уже начали пожирать людей. Люди разбегались. Никто больше не пытался обороняться.

Первым побуждением Ильи тоже было БЕЖАТЬ. Вместе со всеми или самому по себе. Спрыгнуть с комбайна и драпать прочь со всех ног. Куда угодно, лишь бы поскорее убраться отсюда, из этого кошмара.

Усилием воли Илья все же сдержал себя — не превратился в испуганного зверька, остался человеком.

Далеко ли он убежит по незнакомым подземельям без фонаря и без оружия?

А между тем и им тоже заинтересовалось какое-то чудище. К комбайну рывком приблизился мертвенный свет живого светильника. Что-то шевельнулось под гусеницей машины.

И тело само выбрало верное решение. Илья бросился в кабину. Пожалуй, только там сейчас было единственное более-менее надежное укрытие.

Он ввалился внутрь, захлопнул за собой дверь. А в следующий миг в стальную створку впечаталась бросившаяся следом тварь.

Тупой влажный удар снаружи. И еще один, и еще… И опять.

Тварь оказалась упрямой. Размазывая пятна густой слизи по ударопрочному стеклу, она колотилась в дверь минуту, другую… От ударов массивного тела, которого Илья даже не видел, сотрясалась вся кабина.