Муравейник

Наступило лето, и в июне Полина родила девочку. Малышку назвали Лидией. В те дни Петербург утопал в ярком солнце. Изнуряющей жары не было, но город расцвел и начал играть красками. Ночная жизнь Северной столицы тоже кипела. Оно и понятно: белые ночи, разводные мосты, веселые прогулки студентов, которые сдают последние экзамены и находятся в предвкушении отдыха. В июле должен был вернуться домой и наш Арсений.

Влад ждал сына с волнением, потому что ему предстоял тяжелый разговор с ним. Все эти долгие десять месяцев муж не хотел накручивать парня и надеялся, что я поправлюсь до его возвращения. Но Влад ошибался. Я все еще находилась в лечебнице.

Когда муж встречал сына в аэропорту, первым, что спросил Арсений, было: «А где мама?» Он уже давно догадывался, что в семье происходит нечто странное, но что именно, ему еще только предстояло узнать. Всю дорогу они разговаривали об учебе в США и о том, чем Арсений планирует заниматься дальше. Перспектива строчить статьи в газеты сына не радовала. Он всегда мечтал стать писателем, но мы с мужем в этом деле не имели никакого опыта и помочь Арсению не могли. Когда мужчины наконец добрались до дома, Влад с порога предложил сыну присесть на диван в гостиной.

– Э-м-м… Разговор предстоит долгий и не совсем приятный, – объяснил отец. – Ты будешь кофе или чай?

Арсений понял, что с мамой что-то случилось, потому что дома ее не было.

– Кофе, папа, – ответил он и сел за кухонный стол.

Сын нервничал: он суетливо ворочался, посматривал на часы, теребил ворот своей рубашки, но все же терпеливо ждал разъяснений от отца.

Муж приготовил напитки и поставил их на стол. Затем сел напротив Арсения, собрался с мыслями, глубоко вздохнул и начал рассказ.

– Сынок, ты не волнуйся, мама жива, но чувствует себя плохо.

– Она в больнице? – Арсений спросил в лоб.

– Да, – спокойно ответил отец.

– Так я и думал… Авария? Или она чем-то больна?

Влад тоже задергался и, разминая руки, стал пощелкивать костями пальцев.

– Перестань, пожалуйста, отвечать за меня. Ты не даешь мне сказать…

– Прости, пап. Продолжай, – он взял чашку с ароматным кофе и стал пить.

– Ну вот… – замялся отец. – Теперь я не знаю, с чего начать… – он опять вздохнул. – В сентябре я изменил твоей маме…

– Что?! О Боже… – Арсений был в смятении. – Как же так?.. Ты же любишь ее. Или нет? С кем?! – от сына посыпались вопросы.

– С нашей соседкой – Полиной.

Глаза Арсения, казалось, вылезли на лоб. Он даже выдвинул голову от удивления как-то вперед, оставив туловище в том же положении.

– Это же мамина лучшая подруга, – несколько минут сын приходил в себя. – Да ты еще больший козел, чем персонажи из фильмов!

– Ну спасибо, сынок! Именно этих слов я и ждал от тебя, представляя нашу первую встречу, – возмутился Влад.

– А на что ты надеялся, пап?! Что я пожалею тебя? – Арсений был зол.

– Это еще не все… – тихо продолжил отец.

– Подожди, мне надо выпить, – Арсений потряс руками, стараясь сбросить напряжение. – Не думаю, что я готов узнать что-то еще. Есть что-нибудь покрепче?

Влад быстро открыл один из верхних шкафов на кухне и достал бутылку.

– Черный ром будешь? – спросил он.

– Да, – ответил сын, встал и полез за льдом в морозилку.

Отец поставил два стакана на стол и наполнил каждый из них ромом до середины. Арсений бросил в напитки по три кубика льда.

Не чокаясь, мужчины сделали по большому глотку рома, слегка поморщились и продолжили разговор.

– Может, нарезать лимон? – предложил отец.

Арсений кивнул.

Влад быстро помыл и нарезал фрукт, разложил дольки на блюдце и поставил тарелку на стол. Затем подскочил и на всякий случай убрал нож и другие режущие предметы из виду в шкаф.

– Пап, с тобой все нормально? – Арсений бросил кружок лимона в рот и наморщился, разжевывая его. – Если что, я не собираюсь тебя убивать.

Влад сел за стол, отхлебнул рома и сказал.

– Да черт его знает, сынок, как ты отреагируешь на следующую новость, – он сделал еще глоток. – Понимаешь… Мама в психиатрической больнице, – отец уже приготовился уклоняться от ударов сына, но Арсений его снова удивил – он замер на месте.

Казалось, что парень превратился в статую. Его тело не двигалось, взгляд был направлен куда-то вдаль – сквозь стену в кухне, и он не произносил ни звука. Если бы грудь Арсения не приподнималась во время дыхания, Влад подумал бы, что своими словами прикончил сына. Прошли три самые длинные минуты в их жизни. Муж все время нервно посматривал на часы в ожидании, когда Арсений отойдет от шока. Еще через минуту рука парня дрогнула и потянулась за стаканом. Сын осушил его залпом и, не изменившись в лице, пододвинул к себе бутылку с ромом, чтобы налить еще.

– Завтра же мы должны встретиться с мамой, – медленно произнес Арсений. – Сегодня я больше не готов с тобой разговаривать.

– Конечно, я понимаю… – согласился отец и тоже осушил свой стакан.