Муравейник3 -Тейя-2-Рой(СИ)

Десяток пограничников в противогазах, брониках и касках - хлипкой цепочкой начали спускаться к месиву на воде и на берегу. Ветерок рвал скопления отравляющего тумана и потихоньку выгонял от реки к лесу. Короткая цепь вначале отстреляла тела на горке, тщательно оставляя в живых славов и танов. Затем цепь пограничников растянулась по фронту в сто метров и прошлась по берегу. Запахло жжёным порохом. Грязнов зачищал армию амазонок до самого вечера, а ночью взял 'Фас фонари', вколол антидот солдатам и лошадям, оседлал коней и устроил охоту в прилегающем лесу.

- Тщательней хлопчики, тщательней, - приговаривал старшина, отстреливая одиночные по головам лежащих фигур, - Ишь чего удумали. А какой 'Днепрогес' загубили! Лесопилку! народу побили зря, - не давал себе и другим проявить ни капли жалости Грязнов. И приговаривал, - Тщательней хлопчики, тщательней! Шоб ни одна падла из кентавров и амазонок не ушла живой.

К утру солдаты и старшина валились с ног. Зато выжившие славы, что спустились с горы, дали волю гневу. Действие газа потихоньку прекращалось, и из-под трупов появились изуродованные таны, коих гнали перед собой амазонки вместо живой стены. Безрукие, униженные, оскорбленные, озлобленные танкины и славы завершили за пограничников грязную работу. Пощадили только лошадей, мамонтов да тридцать раненных амазонок взяли в плен для добычи информации о последующих планах Черного властителя.

По просторам прибрежных лесов бродили не прирученные стада мамонтов. Ходили гурты лошадей. Надо было что то делать с невообразимой горой трупов. Тут и показался странный караван Кости Жукова. Амалия настолько окрепла, что сама сидела рядом с Костей на облучке телеги. Спасенный Кентавр шел сзади налегке. Впереди по-прежнему двигался Гром. А над всей процессией гудел крыльями Пчёл, наблюдая за прилегающей местностью. Волкокошек в лесу видно не было, но они находились рядом. Только свистни.

- То никого, то полные закрома! - прокомментировал старшина явление морпехов и малого каравана Жукова к крепости.

Костя предвидел реакцию погранцов после битвы, на явление пчёла, кентавра и мамонта с волкокошками.

- Ты, Раззг, пока не светись. В смысле - не высовывайся из вагончика. А то наши по горячке собьют из пулемета. Хорошо?

- Вот делай добро вам - червякам на ножках, а потом сиди Раззг , и не высовывайся! Ладно уж, посижу.

- Ты теперь в мою голову лазишь? Не зря тебя командир тигропчелом звал. Давай потерпи немножко, а я пока предупрежу старшину.

Амелии также досталось .

- Амелия , солнышко, ты как?

- Хорошо , милый. Я поняла. Волкокошки, мамонт и кентавр, чтоб не высовывались?

- Спасибо родная. Чтоб я без тебя делал.

- Скакал бы за Тином, Марой, борол мамонта и дрался с кентавром. Хм. Иди, всё будет хорошо.

- Ну. Смотрите тут у меня, не балуйтесь. - И поцеловал, для порядка. - Знаешь когда ты рядом у меня всё получается. - Прыгнул на берег и пошёл напрямую через лес мимо Тина, что дремал на траве под сосной.

Часовой начал махать Косте панамой с горы, ещё когда сержант только вышел из лесу и потопал по песчаному берегу Золотинки. Пчёл давно доложил обстановку и витал повыше у повозки над которой на копьё трепетала зеленополосная тельняшка Жукова. Поэтому сержант не удивлялся, ни стаду мамонтов, ни трупам кентавров, амазонок и волкокошек попавших под молох высокотехнологичной обороны старшины. Переступал осторожно и через людей с лошадьми. Пока жал руки пулеметчикам на нижней башне, то ждал вопроса о Зубове. Первым спросил старшина. Перед этим уединился с сержантом возле завесы в пещере.

- Костя, я ж вижу, что-то не так? Где командир? Неужели не отдали горцы? - Жуков опустил голову, вздохнул и развёл руками.

- Отдали горцы. Вернули, хоть суки - ещё те. Пытались закосить под бандитов и отбить табун. И все зря. Не уберёг я начальника заставы, Виктор Иванович. Много их было, а шеф мне спину прикрыл. Пока коробку менял на ПэКаэСе, то он держал фронт. А потом ему магазины надо было сменить, а сзади лучники подошли втихую.

Стрела в шею попала. Порвала артерию. Нас, людей ,только трое и вернулось. Я , Амелия и слав - Персений. - Костя отвернулся от старшины к голубоватому мерцанию "завесы". Снял кепку. И убрал кулаками слезы, что сами по себе подкатили из глаз. Там он, в плащ палатке. Я в степи хоронить не дал.

- Костя. - старшина осторожно взял сержанта руками за плечи. Сжал кисти, чуть тряхнул, похлопал. - Ты не виноват. Это война. Потери неизбежны. - Жукова надо было как-то отвлечь. - А что это там за мамонт с тобой? Амелия как? - Жуков повернулся. Вздохнул глубоко и ответил.

- Мамонт наш. Громом зовут. Амелия им управляет. Аме тоже досталось. А ещё у нас кентавр, две волкокошки раненые и жук здоровенный. Мы жучару - Пчёлом зовём. Пчёла и есть только большой очень. Крупнее меня и летает как вертолёт. Он командира у большого Зонги из темницы на себе уволок и через пролив перенёс.

- А что наши? Где остальные?

- Костя, все наши здесь. Те кто остались. Остальных на горе похоронили.

- Как же так? Виктор Иванович? А бочки?