Муравьи

№ 103683 нельзя заподозрить в трусости, но он одним из первых заявляет, что атаковать подобного зверя – самоубийство. Крепость кажется неприступной. Кожа монстра – непроницаемые для мандибул и кислоты латы. Его размеры и скорость, даже при низкой температуре воздуха, дают ей практически непреодолимое превосходство.

Но муравьи не отступают. Как стая крошечных волков, они бросаются по следам чудовища. Они скачут галопом под папоротниками, оставляя угрожающие феромоны с запахом смерти. Пока это пугает только слизняков, но помогает муравьям чувствовать себя ужасными и непобедимыми. Они находят ящерицу несколькими тысячами голов дальше, она прижалась к коре пихты и, без сомнения, переваривает свой завтрак.

Надо действовать! Чем дольше ждешь, тем больше у нее появляется сил! Если она сохраняет скорость при холоде, то, насытившись солнечными калориями, она станет непобедимой. Усики созывают совет. Надо атаковать неожиданно. Выбирается тактика. Воины прыгают с ветки на голову ящерицы. Они стараются ослепить ее, кусая за веки, и начинают проникать в ноздри. Первый взвод терпит неудачу. Ящерица раздраженно смахивает его лапой, а оставшихся муравьев – проглатывает.

Но вторая волна наступающих уже набегает. На расстоянии, когда ящерица уже почти может достать их языком, они делают неожиданный широкий обход и стремительно бросаются на обрубок хвоста. Как говорит Мать: «У каждого противника есть слабое место. Найди его и нападай именно там».

Они прожигают кислотой зарубцевавшийся шрам и проникают внутрь, к кишкам ящерицы. Та извивается на спине, дергает задними лапами, передними бьет себя по животу. Тысячи язв жгут ее огнем.

В это время другой отряд входит, наконец, в ноздри, уже расширенные и прорытые кипящими залпами.

Еще один отряд сверху атакует глаза. Мягкие сферы взрываются, но глазные впадины оказываются тупиками, отверстие зрительного нерва слишком узкое для того, чтобы в него можно было проникнуть и достичь мозга. Атакующие присоединяются к отряду, уже углубившемуся в ноздри…

Ящерица выгибается, засовывает лапу в рот, пытаясь раздавить муравьев, кусающих ей глотку. Слишком поздно.

В закоулках легких № 4000 встречает молодого собрата № 103683. Там темно, и они ничего не видят, так как у бесполых нет инфракрасных глаз. Они соединяют концы усиков.

Давай воспользуемся тем, что братья заняты, и пойдем в термитник на Востоке. Все подумают, что нас убили в сражении.

Они выходят там же, где зашли, через обрубок хвоста, из которого теперь обильно льется кровь.

Завтра ящерица будет разрезана на тысячи съедобных кусочков. Некоторые будут покрыты песком и доставлены в Зуби-зуби-кан, другие доедут даже до Бел-о-кана, и будет создан целый эпос, повествующий об этой охоте. Муравьиная цивилизация должна быть уверена в своих силах. Победа над ящерицей особенно укрепляет эту веру.

Смешивание: Неверно думать, что в муравейниках, как говорится, граница на замке. Конечно, каждое насекомое несет свой обонятельный флаг, но это не обозначает враждебности в том смысле, в каком ее понимают люди.

Например, если смешать в аквариуме с землей сотню муравьев formica rufa с сотней муравьев lazius niger – когда каждый вид имеет плодовитую королеву – то после нескольких несмертельных стычек и долгих усиковых переговоров оба вида принимаются строить муравейник вместе.

Некоторые коридоры рассчитаны на рост рыжих муравьев, некоторые – на рост черных, но они пересекаются и смешиваются, доказывая, что ни один вид не пытается подавить другой, заперев его в особом квартале типа гетто.

Эдмон Уэллс.

«Энциклопедия относительного и абсолютного знания»

Дорога, ведущая на Восток, еще не расчищена Войны с термитами нарушают все мирные процессы в этом регионе.

№ 4000 и № 103683 семенят по дороге, где случалось немало стычек. Великолепные ядовитые бабочки шныряют над их усиками, и нельзя сказать, чтобы это их не беспокоило.