Мурена

— Тряхните правой верхней частью торса, — показывает ему врач, — таким вот быстрым, резким движением, словно хотите что-то бросить. Энергичнее, резче. Вращайте торс справа налево, чтобы придать импульс. Тогда шарнир сложится и зафиксируется под нужным углом.

Франсуа следует указаниям и делает движение, будто пытается отвинтить торс от поясницы. Протез приподнимается, но не доходит до фиксатора и падает с омерзительным клацаньем. Франсуа избегает растерянного взгляда Ма, старается не смотреть в сторону отца, который повторяет за врачом движения — то ли для того, чтобы подбодрить, то ли чтобы показать всю степень ничтожества своего сына. Но он чувствует, что про себя Робер говорит: «Черт побери, Франсуа, борись, не отступай!» Вдруг спину пронзает резкая боль; он стонет. Протезист кладет руку ему на бок:

— Судорога.

Он начинает разминать сведенные мышцы, пока болезненная гримаса не исчезает с лица Франсуа. Наконец ему удается зафиксировать протез под прямым углом.

— Чтобы изменить угол, нужно найти точку опоры, например стол. Согните локоть как можно сильнее, наваливаясь грудью вперед, и тогда механизм разблокируется. Затем медленно откидывайтесь назад, пока фиксатор не войдет в нужное вам отверстие.

Протезист показывает новое движение. Он ставит локоть на стол, согнув руку под прямым углом. Его тело нагибается, приближая бицепс к предплечью, после чего он отводит торс назад, и локоть постепенно раскрывается от острого угла до тупого.

Франсуа пробует. Механизм сопротивляется. Нужно давить очень сильно, — наконец он чувствует, как конструкция начинает скользить вперед. Усилием отталкивает спину назад.

— Еще немножко… Вот так, хорошо. Теперь разворачивайтесь.

Франсуа с трудом разгибает тело, мышцы живота сведены до предела, он обливается потом. Но тем не менее локоть раскрывается.

— Вы сделали это.

— Хочешь пить? — спрашивает Ма.

Должно быть, ему чертовски хочется пить.

— It’s all right, Ма. Все нормально.

— Чтобы работать зажимом, нужно задействовать тросики, — продолжает доктор. — Сгибая спину, вы создаете тем самым необходимый объем, отчего тросики натягиваются и крючки разжимаются. Выпрямив же спину, можно ослабить тросики — крючки сомкнутся.

Франсуа пробует согнуться, но у него нет плеч, только лопатки, так что получается изобразить лишь маленький горбик. Тросик едва заметно ослабевает. Франсуа сводит лопатки вместе, но этого хватает лишь на то, чтобы крючки раздвинулись на миллиметр. Он пробует снова; он слишком тощ, слишком слаб, чтобы приложить достаточное усилие, и зажим раздвигается с трудом. Бледный как смерть, он плюхается на стул:

— Все, больше не могу.

Когда он был совсем маленький, его пальцы непроизвольно шевелились при виде движущихся изображений над колыбелью, сжимались на игрушке, что держала мама, они трогали, ласково прикасались к лицам с той врожденной грацией, которую не мог придать никакой опыт, а только лишь история развития жизни — животной, прекрасной в своей легкости. Но теперь будут только воля и расчет.

— Я покажу, что вы сможете делать после того, как натренируетесь, — говорит протезист.

Он дергает один из тросиков, открывает зажим, вставляет туда сложенную газету, а затем отпускает тросик.

— Как видите, все работает. Так вы сможете взять вилку или ложку и поднести ко рту. Я имею в виду, вы сможете есть самостоятельно. Если будет нужно взять сумку, придайте руке тот же угол, что мы сейчас сделали, или просто держите ее прямо, зацепив крючком ручку. Но поклажа должна быть не очень тяжелой.

— Хорошо.

— Понимаете ли, с протезом нужно практиковаться. Вы должны овладеть тремя движениями: встряхнуть и повернуть торс, чтобы зафиксировать локтевой шарнир, найти опору для изменения угла раскрытия протеза и научиться скруглять спину, дабы привести в действие зажим. Все это вполне вам по силам.

Протезист протягивает Ма технический паспорт на протез:

— У вас есть две недели, чтобы принять решение — забираете вы этот протез или нет. Вы должны подписать сертификат соответствия. Если мы через две недели не получим ответа, то это будет означать, что вы приняли изделие. Гарантия три года. — Врач сцепляет за спиной руки и вздыхает: — Не поймите меня неправильно, мсье Сандр, но я знаю, что вам придется очень нелегко.

Протезист застегивает на Франсуа рубашку. Надевает ему на плечи куртку. Правую клешню затягивают декоративной перчаткой.

Затем его подводят к зеркалу. Наконец он может видеть себя. Он смотрит на нелепый, но знакомый силуэт; в отражении он находит свои прежние черты. Мираж, фикция. Он вспоминает, как тогда, в больнице Надин поднесла ему зеркало и он едва не задохнулся, увидев отражение. Он забывает о боли. Недоверчиво усмехается. «О, вот и воскресили!» — думает Франсуа. Во всяком случае, надеется на это. Он видит в зеркале отражения Ма и Робера — они смотрят на него и улыбаются. Это какой-то необычайный фокус. Все трое приятно удивлены, на их лицах проступает радость.