Мурка. Королева преступного мира

Когда Фомка ушел, Мэри закрыла дверь на замок и наконец-то стянула с головы ненавистный головной убор. Она села перед зеркалом и долго смотрела на свое отражение. Мэри вспомнила, как много лет назад цветущей весной она пошла на речку. Лед давно сошел, и вода озорно поблескивала, радуясь прекрасному дню. Она подошла к самой кромке воды и наклонилась, чтобы умыться. Крик девушки наверняка слышала вся деревня, потому что из красивой беспечной реки, на нее взирало чудовище.

Дрожащими руками Мэри дотронулась до головы, на которой почти не было волос. Как же она ненавидела свое уродливое отражение! В ее багаже было несколько хороших париков, которые ей сделали на заказ еще в Петрограде, благодаря щедрости Васьки Тулупа. Мальчишкой она все время носила кепки, а когда раскрылась дяде Мише, он повел ее к главарю, не зная, что с ней делать, потому что с женщинами он разговаривать якобы брезговал.

— Все бабы шлюхи! — твердил он безусому мальчишке, который называл себя Сережкой. И давал наставления о том, как в публичных домах не подцепить, какую-нибудь неприятную болезнь. Рассказать правду пришлось в тот момент, когда ей вызвали врача. Во время ограбления банка ее подстрелили. Пуля просто задела плечо, но крови было слишком много. Бывалый моряк побоялся, что юный «тулуповец» изойдет кровью насмерть и позвал доктора, который был при банде и частенько осматривал ранения. Долго Мэри сопротивлялась, но когда почувствовала, что может потерять сознание, во всем созналась.

— Раздевайся! — скомандовал Тулуп, сбагрив расстроенного дядю Мишу. Мэри отказывалась снимать одежду, а особенно оголять голову.

— Либо ты сейчас раздеваешься, либо швырну на толпу! На каком по счету урке ты взмолишься, чтобы тебя пристрелили? — улыбнувшись, уточнил главарь.

Она стояла посреди его комнаты, как солдат по стойке смирно, не проронив ни слезинки. Из ткани на ней была лишь повязка на руке. Васька внимательно рассматривал ее со всех сторон, отметив, что для борделя она — слишком костлява и будет приносить мало дохода.

— Что с твоей головой? — любопытствовал Тулуп, тихо дотрагиваясь до шрамов.

— Я не помню, — честно призналась она.

Тулуп оставил ее спать в своей комнате. Она не спала, боясь, что он начнет к ней приставать, но он даже не дотронулся. Она была уверена, что это связано с ее уродством. На следующий день привели портного, который снял мерки для пошива нарядов. Из покоев Тулупа она вышла красавицей Мэри, у которой начался новый виток жизни. Любые приставания она пресекала, а однажды… тому, кто был намного сильнее ее, вырвала зубами кадык при попытке изнасилования. Все смирились с тем, что она бешенная, и за глаза прозвали Кровавой Мэри. Тулуп был человеком не глупым, но очень простым. Из нескольких притонов, которыми он владел, ему поставляли девственниц. Он «одобрял» товар, который шел на продажу. Его любовницей Мэри стала по собственной инициативе. После удачного дела «малина» гудела, обмывая удачное ограбление крупного ювелирного магазина. В большей степени это была заслуга Мэри — она придумала план, как обогатиться, никого при этом не убивая. Она выяснила, что страсть ювелира — актрисы. Тогда она сделала пачку афиш, где было указано, что актриса (фамилия, конечно, была вымышленная) дает бенефис, а посередине размещалась фотография Мэри, на которой она выглядела яркой, чуть пошловатой рыжей бестией в красивом платье с открытыми плечами и пикантно приоткрытой ножкой. Печать обошлась дорого, но Тулуп пошел на растраты просто из любопытства, дабы узнать, чем все закончится. Афишами заклеили весь квартал, в котором располагался интересующий банду ювелирный магазин «Алмазъ». На следующий день Мэри в образе той самой актрисы пришла выбирать бриллианты, но так растерялась, что решила отложить покупку и заскочить в другой раз. Истекающий слюной любитель искусства еле уговорил миловидную женщину пойти на свидание. Таким образом начался ее спектакль, в котором Мэри была и режиссером, и исполнителем главной роли. Магазин был вычищен до самого последнего камушка без единого выстрела. Долго болтались афиши, напоминая о чудесном бенефисе Кровавой Мэри.

Тулуп, привыкший работать по старинке, и не гнушавшийся перестрелками, был покорен фантазией и талантом изобретательной женщины, которая пришла в их банду еще «мальчишкой». Той ночью алкоголь лился рекой и все пили за триумф Мэри, а виновница торжества направилась к Тулупу, чтобы этой ночью разделить с ним постель. Под утро она спросила, почему он не тронул ее в первую ночь, когда ее привел дядя Миша.

— Потому что я хотел, чтобы ты пришла ко мне сама, — честно сознался Василий.

Она никогда не любила Тулупа, но ей с ним было комфортно. В банде никто не осуждал ее за связь с главарем, потому что она уже доказала, что сама по себе имеет серьезный вес в преступном мире Петрограда.

Прислужник вернулся в автомобиль, стоявший у небольшого, но аккуратного здания вокзала. По его поникшей походке Колченогий понял, что усилия напрасны — он не нашел Мэри.