Мурный лохмач

В Отеле де Санс в разные годы жили по очереди то архиепископы Санские, то королева Маргарита из рода Валуа, а теперь в нём остановилась прекрасная незнакомка. Надо сказать, что она любила готическую архитектуру, напоминавшую ей о времени её юности, и с некоторых пор желала уединения, так что особняк пришёлся ей по душе. Базиль проник внутрь через приоткрытое окно второго этажа и выбрал в качестве укрытия красивое и тёмное старинное зеркало, встроенное стену. Оборотень уже бывал в этом особняке во времена Королевы Марго, и имел доступ в её покои, поэтому ему была хорошо известна особенность этого зеркала: сквозь его поверхность можно было наблюдать за тем, кто находится в покоях, не обнаруживая себя, достаточно протиснуться через потайную дверцу в скрытое зазеркалье. Расчёт был прост: все некроманты были неравнодушны к зеркалам, поэтому вряд ли могли предполагать, что от них может исходить угроза.

Как и следовало ожидать, из множества других пустых комнат особняка незнакомка выбрала именно эти покои для своего уединения. Базиль прильнул к стеклу, надеясь на пиршество для глаз в виде обнажённых форм и сладостных изгибов тела этой загадочной и опасной женщины, к которой он присоединялся в постели в своих смелых мечтах, но судьбе было угодно сделать его свидетелем совсем иного зрелища. Незнакомка встала посреди комнаты и сделала эффектный взмах веером из траурных перьев. После этого раздвинутые слугами полотнища штор плотно задёрнулись, погрузив всё вокруг во мрак.

Базиль стоял за зеркалом, раздираемый желаниями убежать и остаться. Когда ожидание стало болью отдаваться в возбуждённо быстрых ударах сердца, прямо перед его носом (а по ощущениям в его душе), вдруг вспыхнуло кровавое пламя: это незнакомка зажгла алую свечу. Сейчас она стояла прямо перед ним – дама под вуалью, воплощение смерти и своенравной мечты.

– Ты очень пожалеешь о содеянном! – прошептала дама, заставив Базиля вздрогнуть и ощетиниться.

В её голосе звучала такая дикая необузданная страсть, что у оборотня захватывало дух! Какая женщина! Стихия! Их разделяла лишь тонкая преграда из стекла, а это никогда ещё не служило защитой от гнева некроманта, но тем острее были ощущения!

«Неужели она меня заметила?!» – вихрем пронеслось голове у Базиля, но незнакомка вдруг развернулась на каблуках, и стремительно двинулась в глубину комнаты, где напротив зеркала на стуле стоял чей-то портрет, покрытый куском чёрной материи. Незнакомка поставила чёрную свечу перед портретом, и колышущееся пламя испустило несколько лёгких струй сизого дыма, который будто опал тленом в стоящий рядом бокал с какой-то жидкостью. Судя по всему, эта жидкость была микстурой, которую вместе со свечами и продал ей месье Гассикур. Так что же она задумала? Всё смахивало на какой-то жуткий магический ритуал, в ходе которого дама под вуалью горячо шептала что-то о снятии защиты, падении и сыпала проклятиями в адрес неведомого героя на портрете. Во время кульминации этого действа послышался осторожный стук в дверь.

– Войдите! – повернув голову на звук, повелительно сказала дама под вуалью.

Дверь открылась, пропуская в комнату приземистого мужчину совершенно обычной ничем не примечательной наружности, пожалуй, только глаза выделяли его из толпы – выпуклые, как у рептилий, они смотрели холодно и цепко, будто брали на прицел, а ещё он был очень зубаст: дерзкая улыбка отпетого бандита обнажала неправильный прикус. Базиль узнал этого человека: Женади Мертие – наёмный убийца, которому всегда удавалось выйти сухим из воды.

– Что прикажете, мадмуазель? – спросил Мертие, покорно опускаясь на колени перед дамой, как дьяволопоклонник перед адописной иконой.

Вместо ответа дама сорвала кусок материи с портрета, и Базиль остолбенел, узнав в блестящем аристократе на холсте Люрора де Куку, и в его мыслях зашевелились образы страшных догадок.

– Вы хотите его голову?! – нервно сглотнув, спросил Мертие.

– Я бы предпочла его сердце, – мрачно усмехнулась дама в ответ. – Но раз он не думает головой, то сойдёт и она!

– Но ведь он же... – пролепетал Мертие, умоляюще взглянув на свою нанимательницу.

– Будет беззащитен и не так быстр, как обычно, – сказала дама под вуалью. – Сделай своё дело и проживёшь ещё сотню лет.

– Да, госпожа! – поклонился Мертие и вышел на подгибающихся от страха ногах.

А дама подошла к зеркалу и приподняла вуаль, обнажив чувственные алые губы, будто специально созданные для яростных, как укусы, поцелуев. Ей хотелось расслабиться, сбросить с себя вуали условностей и предвкушать торжество мести. Базиль прильнул к стеклу с противоположной стороны, по-кошачьи прищурив веки в ожидании прикосновения к её тайне. Как она выглядит? Кто она? В этот миг дама вдруг начала хватать носом воздух. Запах магнолии и сандала отвлекал от мускусного запаха, свойственного оборотням, но сейчас его уже невозможно было не заметить.