Мурочка, или Менелай и Елена Прекрасная

Агата видела подобное в кино. Скорее всего – с глушителем, во всяком случае она именно так себе и представляла глушитель. Представления её были поверхностны и основаны на паре блокбастеров, которые она видела. В это же время она слышала мальчишеское отчаянное: «Пааааапа» и, скосив взгляд в сторону, видела, как Лютик, в домашней одежде и тапочках, стоял на снегу и кричал что-то в трубку телефона.

- Ребёнка отпусти, - она услышала спокойный голос Антона.

- Нет. - Он.

- Ты что-то не понял? – Агата слышала щелчок, наверное, так и звучит предохранитель, и увидела, как сильнее вдавилась сталь в висок мужчины, который держал её Машеньку.

- Ты уверен? – В этот момент Он просто выронил Машеньку, от чего она упала, распластавшись по дорожке. У Агаты зашлось сердце, остановилось на те доли секунды, пока она не услышала крик ребёнка в купе с приказным Антона:

- Не поднимай её, возможно, травма.

Агата мало что понимала, кроме того, что Машенька плачет, её уронили с высоты об землю, а Лютик сидит в снегу и мелко вздрагивает. Как в замедленной съёмке она увидела, как Машенька сама поднялась на ножки, и какой бы вред не могли причинить её действия, девушка вцепилась мёртвой хваткой в ребёнка и отходила к Лютику под полным ненависти взглядом мужчины, преследовавшим ей и её детей.

- Лютик, заинька, успокойся, мой хороший, тише, - она сидела в снегу и уговаривала мальчика, не в силах поднять его, не в силах встать самой.

Машенька плакала, она заходилась в плаче, скорее машинально девушка ощупала ручки и ножки девочки, на первый взгляд всё было нормально… на первый. Лютик не двигался с места, вцепившись в Агату, Машенька постепенно успокаивалась в руках мамы, пряча личико у неё на шее и сося свой кулачок, что приносило успокоение и Агате, значит, обошлось без травм.

- Пацан, возьми-ка Машеньку и иди в дом.

- Нееет, - Агата завизжала и вцепилась в ребёнка.

- Агата, успокойся, отдай девочку… Парень сейчас околеет, тебе не нужна пневмония.

- А если он не один?

- Он один.

Агата смотрела с подозрением.

- Он один.

- Лютик… иди в дом.

- Маааааам, мама, я не хочу.

- Солнышко, иди, мой золотой, ты простынешь, да и Машенька тоже… Иди, мой хороший, - она передала успокоившуюся девочку Лютику и встала посредине двора рядом с Антоном.

Он, держа её руку, вложил в неё увесистое оружие, крепко удерживая у виска мужчины, угрожавшего ей и её детям.

- Хочешь – стреляй, Агата, никто не узнает.

- Я не могу, - она не могла, пальцы покрылись потом, она интуитивно пыталась отстраниться от оружия.

- Он пытался убить твою дочь.

- Убить?

- Да… жертва. Им нужна была жертва.

Агата всхлипнула.

- Боже, неееет.

- Хочешь – убей.

Она хотела убить, хотела. Хотела растерзать этого человека, разрядить в него всю обойму, как это бывает в кино, а потом сжечь его труп, она чувствовала ненависть к этому человеку, острую, до тошноты и сведённого солнечного сплетения. Но на самом деле она не могла даже удержать пистолет, который был холодным и тяжёлым, тяжелей, чем когда-либо думала девушка, если и задумывалась над этим.

- Стреляй!

- Нееет, - слезы покатились по щекам, девушку трясло, она плакала, чувствовала, что не может не только удержать оружие, но и стоять тоже.

В какой-то момент большая рука взяла её ладонь и освободила от тяготеющего куска металла, подарив взамен тепло. Всё, что она видела перед собой – это пара серебристых кнопок на куртке Ярослава, и чувствовала запах парфюма, всё это приносило если не успокоение, то возможность дышать.

- Явился, не запылился, - Антон быстро обвязывал тёмным скотчем рот мужчины и его руки, пока тот стоял на коленях.

- Давай подробнее, - Ярослав прижимал к себе Агату, которая всхлипывала и мелко тряслась.

- Все живы, может, будут здоровы…

- Рассказывай, - он терял терпение.

- Чего рассказывать? Ребята из службы собственной безопасности присматривают за твоими.

- Что? – девушка, вопрос, оставшийся без ответа.

- Звонят мне, мол, вышла одна с ребёнком, и этот хмырь за ней… что делать? А что делать? Я в квартале, приехал, поймал урода.

- Поймал, значит? – глядя зло.

- Да, поймал.

- На живца?

- Можно и так сказать.

- Да… - у Ярослава потемнело в глазах.

- Ты не на меня ори, ты лучше красаву свою спроси, чего одна ходит? Ты почему одна пошла?

- Машеньке нужна была каша.

- Каша? А подождать эта каша не могла? – Антон.

- Нет, не могла, она капризничает, заболевает и ест только эту кашу.

- Отлично, а муж у тебя на что???

- Какой муж? - Агата растерянно смотрела на Антона, прижимаясь крепче к Ярославу.

- Слав, у тебя же нормальные бабы были, где ты отыскал такую?.. Это же пиздец какой-то… Мужик, с которым ты живёшь, не муж тебе, Агата?

- У него было занято, - кажется, поняв о чём речь.

- Отлично. А позвонить Антону, так мол и так, гони кашу малой, не судьба?

- Ваааам?